Взбаламученное море. Алексей Писемский

Сам я приехал на почтовых, а он вещи мои привез, рубль или два дать ему, – у меня мелких нет.

      – Сейчас, сейчас! – отвечала Надежда Павловна и, подозвав дочь, что-то шепнула ей.

      Та пошла.

      Стыдно сказать, но у Басардиных в доме рубля не было. Надежда Павловна послала Соню, чтоб она, Бога ради, выпросила у попадьи хоть сколько-нибудь; а сама между тем своими руками притащила для сына тяжелый самовар, залила ему самого крепкого чаю, поставила сливок, булок.

      Соня, вся пылая от стыда, исполнила поручение матери и достала денег, которых рубль серебром попадья отсчитала ей медными пятаками. Она со смехом высыпала их перед братом. Тот отсчитал полтину.

      – Прикажите, – начал он: – это отдать мужику, а если станет говорить, что мало, велите по шее прогнать.

      Распорядясь таким образом, Басардин остальные деньги положил себе в карман и затем, уткнув нос в горячий стакан чая и почти мгновенно поглощая его с огромными кусками булки, ни на что уж более не обращал никакого внимания.

      Соня села напротив него и старалась ласково смотреть на него.

      – Какие у него кудри славные! – говорила Надежда Павловна, перебирая волосы сына.

      Виктор даже не оглянулся на эту ласку и до самого обеда почти не отвечал на беспрерывные вопросы, которые делали ему мать, сестра и отец.

      За столом он по-прежнему мрачно и жадно ел и, встав, сейчас же отыскал себе местечко и отправился спать.

      Выспавшись, он как будто бы сделался несколько подобрее и, придя к матери, стал показывать ей свой гардероб и хвастаться им.

      – Хорошо, прекрасно все это, – отвечала та ему в тон.

      – Однако у тебя все это пехотное платье-то! – угораздило вдруг сказать Петра Григорьевича.

      Виктор сейчас же вспыхнул.

      – Что делать! Я писал-писал маменьке об реверсе, – отвечал он с гримасой.

      – Не успела еще, помилуй, – отвечала было ему ласково Надежда Павловна.

      – Вы для меня никогда не успеваете, – пробурчал Виктор, а потом громко прибавил: – а что, тетенька Биби далеко отсюда живет?

      – Верст пятьдесят, – отвечала Надежда Павловна сухо.

      Виктор заложил руки в карманы и начал с важностью ходить по комнате.

      – Надобно к ней ехать! – сказал он, как бы соображая что-то такое.

      Надежда Павловна при этом невольно вспомнила обиду, которую нанесла ей Биби, и письмо, которое писал к ней Виктор.

      – Прежде, я полагаю, тебе следовало бы побыть у отца с матерью, – заметила она.

      – А почему это следовало бы? – спросил тот.

      Надежда Павловна горько улыбнулась и пожала плечами.

      – Если ты этого не понимаешь, так я толковать тебе не намерена.

      – Да и толковать-то вам нечего! – произнес Виктор.

      Надежда Павловна начинала краснеть от гнева.

      – Ты, кажется, за тем только и приехал, чтобы с первых же слов делать мне неприятности.

      Виктор насмешливо посмотрел на мать.

      – А вы от меня приятного ожидали?.. Вот это странно, право.

      – Никогда я от тебя, по твоему уму, ничего приятного не