Удерживающий Апокалипсис. Андрей Павлович Глебов

охраннику.

      Сейчас выпрет, мелькнула у Нади мысль.

      – Видите  ли,  этот человек меня обманул, – девушка приготовилась всхлипнуть.

      В глазах Дины загорелся огонёк любительницы сплетен.

      – Я  давно  его  разыскиваю,  – продолжала Надя. – Всю Европу за ним проехала, только здесь догнала.

      Дина Львовна колебалась. Разговаривать с клиентами на личные темы строжайше  запрещено,  но  вестибюль  пустынен, а охранник и швейцар – свои ребята, не сдадут.

      – Я  знаю,  он  со  слугами  приехал,  –  добавляла  масла  в  огонь журналистка. – Он всегда со слугами ездит.

      – Наверное,  ваш  друг  богат?  –  не  выдержала  администраторша. – Содержать такой выезд – дорогое удовольствие.

      – Он сказочно богат! – выпучила глаза Егорова.

      – Наследство? – блеснула глазами Дина Львовна. – Редкий человек к сорока годам заработает такое состояние.

      – Да,  наш  род  бы  процветал, если б не революция. Дедушка уехал в Германию, а оттуда  в  Штаты, – вдохновенно врала Надя. – Полгода  назад  скончался в Нью-Джерси. Папа захватил денежки и исчез.  Вся родня его ищет.

      Администраторша поперхнулась.

      – Так вы его дочь? – спросила она, вглядываясь Егоровой в лицо.

      Журналистка опустила глаза. Подтвердить догадку дамы не хватало духа, а отказываться от заманчивой роли наследницы не хотелось.

      – Вот  миллионеры!  –  фыркнула  Дина. – Денег куры не клюют, а дети прозябают. Чаевые, тем не менее…

      – Где я могу найти папу? – заблеяла Надя.

      – На  миллионера  не  похож,  разве  что  карета, – размышляла вслух женщина. – Странный у вас папаша.

      – Да,  странноват,  –  согласилась  журналистка.  –  Какой  фокус он выкинул?

      – Снял трёхкомнатный «люкс», но без мебели.

      – Новая причуда папы, – заинтересовалась девушка.

      – Горничная убирала номер. Как слуги принесли чемоданы, так они и стоят. На полу наследник спит, что ли? И чемоданы старые, с ремнями.

      – Папа  любит  старину,  – подтвердила Егорова. – Сколько слуг с ним на этот раз?

      – В номере живут двое, оба нерусские. Третий вроде водителя. Двадцать седьмого  правил  каретой.

      – Их сейчас нет?

      – Отбыли  час  назад.  Кучер, то есть водитель, заехал утром за всей компанией  на синем «БМВ». По приезде слуги были в ливреях, а теперь переоделись в цивильные костюмчики. И папа ваш был без фрака, трости и цилиндра. Обычный деловой костюм.

      – В каком номере он остановился?

      Администраторша углубилась в журнал постояльцев.

      – Так,  двадцать  седьмое.  Дерюгин  Вольдемар  Евпсихиевич. Пятьсот семнадцатый.

      В вестибюль ввалилась разноцветная толпа западных туристов. Жизнерадостные  старушки  с фотоаппаратами на черепашьих шеях обменивались впечатлениями.

      – Импасибал, грейт, – восклицали экскурсантки. – Москоу из бьютифул, –  кивали они, точно пытались убедить друг друга,