По законам Преисподней. Денис Чекалов

сразу же упал, и треснул ей по затылку.

      Бедный чемодан! Наверняка ему было очень больно.

      Голова у Френки гранитная.

      И литая.

      – Еду с тобой, – удивилась девушка. – Ты же отдал мне душу. На месяц с четвертью.

      – Да, – согласился я. – Но речь не об этом. Что ты делаешь в моем поезде?

      Франсуаз рывком вогнала чемодан на верхнюю полку.

      Интересно, почему не под нижнюю?

      Впрочем, Френки не ищет легких решений.

      – Но мы же едем вместе, – пояснила она.

      – Нет, – возразил я.

      Двери открылись.

      Появилась ящерка-проводница, в белой накрахмаленной форме. Перед собой она толкала тележку со сладостями и закусками. На голове сверкала пилотка, повернутая чуть влево, – это значило, что малышка согласится скрасить вам путешествие, и не только чтением вслух Бодлера.

      – Будете чаю, ченселлор?

      – Конечно, – сразу же согласилась Френки, хотя ее не спрашивали.

      Она подошла к тележке, осмотрела булочки, – каждая из которых была выпечена в виде одной из рун – счастья, страха или отчаяния; и если съешь такую, потом минут десять будешь испытывать это чувство.

      Многие думают, что причиной тому форма, которую придал булке затейник-повар. Однако на самом деле, всему виной особые травы; их срезают на кладбищах, сушат и добавляют в тесто. Они придают выпечке то чувство, которое испытывал покойник за минуту до смерти.

      Шеренгой, словно солдаты перед расстрелом, стояли бутылки с орко-колой, – легкая, классическая, и со вкусом выбитых у тебя зубов.

      Рядом шуршали конфеты в фольге; причем фольгу следовало проглотить, а конфету размазать по лицу или подбородку, – тогда до конца для вам не захочется есть, а утром выпадут волосы, и вместо них вырастут иглы дикобраза.

      Френки взяла три сэндвича, самовар, поправила проводнице пилотку, и щедро дала на чай.

      Ящерка озадаченно поглядела на себя в зеркало, разгадывая значение жеста.

      – Вы хотите сделать это прямо сейчас? – спросила она, расстегивая пуговицы на блузке. – Или подождем, пока поезд тронется?

      – Подождем, – поспешно ответил я, выталкивая девицу за дверь.

      А Френки-то, оказывается, никогда не ездила на Восточном Экспрессе.

      – Так что ты здесь делаешь? – спросил я, беря сэндвич с тарелки.

      – Я не могу приехать в Верхний мир без зверюшки, – возмутилась девушка.

      Смущенно хихикнула.

      – Ну, мы так называем тех, кто дает нам души. Без обид, да? Короче, если заявлюсь там одна, все подумают, будто я тебе заплатила. А это аццтой.

      – Ты хотела сказать «моветон», – уточнил я.

      Френки на миг задумалась, и я понял, что она спешно пролистывает в голове «Краткую энциклопедию длинных слов», которую купила на днях в Карадаг-Арайде.

      Это заклинание, которое действует шесть часов. В память вам загружаются тысячи статей текста, – а чтобы найти нужную, надо листать страницы, как и в обычной книге.

      В Даркмуре мы тренировались, создавая руны с такими чарами. Поэтому я хорошо знаю, каких слов там