По законам Преисподней. Денис Чекалов

Огненный в своей келье.

      Неужели и там пол превратился в раскаленную сковороду?

      – Уильям, – прошептал я. – Ты нас подставил.

      – Тысяча троллей!

      Громовый кричал и плакал от боли.

      Его сапоги сгорели, и теперь платформа сжигала колдуна заживо.

      Только теперь я понял, что Леднику еще хуже.

      Огонь пожирал его быстрее, чем остальных. Посмотрев вниз, я с ужасом понял, что ступни у колдуна уже превратились в пепел; он стоял на почерневших культях.

      Чародей сложил руки на груди, и лицо его оставалось непроницаемым.

      Наверное, наложил на себя простейшую руну, заморозив нервы.

      На колдовство посильнее он пока не был способен.

      – Помогите, помогите, прошу вас! – плакал чародей Огня.

      – Это ты придумал, Уильям? – негромко спросил я. – Да ладно, покажи свою сопливую рожу. Я-то хорошо знаю, что ты сейчас на нас смотришь. Радуешься, небось, и на DVD записываешь…

      Шекспир не ответил, но я был уверен, что он меня слышит.

      – Цепи провисли не просто так, – сказал я. – И не потому, что Зажигалка вернул рубильник на место. Так и было задумано, с самого начала…

      Чародей Огня хотел забраться на пульт, но сразу же вскрикнул, и свалился обратно. Видно, панель тоже была раскалена пламенем.

      – Платформы нагрелись не из-за лавы, – продолжал я. – Сработало заклинание. А энергия по-прежнему подается по мифриловым цепям. Вот почему мой паром остался холодным.

      – А это испытание, – услышал я негромкий голос Уильяма. – Посмотрим, пройдете ли вы его.

7

      Смертельный жар добрался до Громового.

      Пот катился по лицу чародея крупными каплями. В его взгляде боль мешалась со страхом. Чародей подпрыгнул, словно ему было, на что надеяться.

      Затем бросился прочь с моста.

      В первый момент казалось, что он упал в реку. И правда, быстрая смерть была милосердием, по сравнению с пыткой, накоторую обрек их Уильям.

      И меня тоже.

      Но сразу же стало ясно, что Громовый не собирается умирать.

      Руками в плотных перчатках, он схватился за обе цепи, и быстро пополз вперед.

      – Почему ты не скажешь им правду? – спросил Уильям. – Если они прыгнут на твой паром, им не придется мучиться…

      Я молчал.

      – Понимаю… Платформа только на одного. К тому же, твоя шатается. Да и зачем спасать этих колдунов? Они же плохие. Лучше ты потом кошечку снимешь с дерева, карму поправишь…

      Плита Громового остановилась.

      Он сделал еще пару рывков руками, и замер. Его сжатые кулаки уперлись в паром. Больше некуда было ползти.

      Ноги Холода обуглились по колено.

      На его лице тоже появилось страдание.

      – Значит, ко мне? – спросил я. – Пусть прыгнут?

      – Тебе решать.

      Я вынул из кармана бумажник, и швырнул в Ледового.

      Точно на середине пути, кошель взорвался, разлетевшись мелкими конфетти.

      – Черт, – пробормотал Уильям Шекспир.

      Невидимая стена, сотканная из призрачных лезвий, разделяла платформы.

      – Что, не вышел фокус, дружище? – спросил я.

    &nb