Последний час надежды. Константин Бояндин

скривился от боли и упал на спину.

      Шарлотта. С книгой в руке. Но то был детектив, да, я припомнил – она любит детективы.

      – Тебе что-то приснилось? – вид у неё был уставшим – круги под глазами, растрепавшаяся причёска, покрасневшие глаза.

      – Да, наверное. Я что, кричал? – я поискал взглядом стакан с водой. Лотти молча протянула его и помогла мне выпить, поддержала за локоть.

      – Стонал. Брюс, что тут происходит? Меня в больнице никто не замечает. Вообще нигде не замечает, словно меня нет.

      Когда она сказала, я понял, что же мне не давало покоя последние несколько дней. Именно такое ощущение – что меня нет, нет для многих, и скоро не будет ни для кого.

      – Только не смейся, у меня такое же ощущение, – она помогла мне улечься обратно. – Можно, я расскажу кое-что? – Шарлотта кивнула. И я рассказал, не вдаваясь в подробности, все события, что случилось после той вечеринки.

      – Это она, – тут же ответила Лотти. – Брюс, у меня что-то с головой, я чувствую. Я боюсь смотреть в зеркало. Я вижу там…

      – Зомби?

      – Откуда знаешь? – она оглянулась вокруг. В комнате нет зеркал.

      Я пересказал ей оба своих видения.

      – У меня то же самое, – прошептала она. – Я не смогла толком умыться, причесаться, ничего такого. Я чувствую, Брюс, это её рук дело. Она говорила, что кого угодно может свести с ума, так и есть.

      Я достал из-под подушки платок – не показывая его Лотти, и протянул ей другую руку.

      – Помоги мне сесть, – попросил я. Она взяла меня за руку, вздрогнула, потёрла лоб. Значит, это не только на меня действует?

      – Странно, – она оглянулась. – Мне показалось… да нет, что за чушь. Минутку…

      Она достала из сумочки зеркальце, осторожно глянула туда – краем глаза – затем посмотрела без опаски. Несколько раз открыла и и закрыла глаза.

      – Что это было, Брюс? Мне показалось, что я была в каком-то кошмаре, а потом проснулась.

      – Не знаю, – платок ей показывать точно не стоит. – Мне это помогает.

      Она долго смотрела мне в глаза.

      – Научишь?

      Я решил всё-таки сказать ей про платок. И понял, что у меня нет его в руке. Мне едва не стало страшно, я чуть не начал искать его повсюду, но сумел перебороть. Наверное, всё это отразилось у меня в глазах.

      – Мы с тобой оба спятили, – Лотти слабо улыбнулась. – Но знаешь, мне с тобой спокойнее. Только пожалуйста, никогда не говори Кристи, что я так сказала.

      – Не скажу, – пообещал я. Дверь палаты отворилась.

      – Мадемуазель? Что вы тут делаете?! Часы посещений давно закончились, – Таракан обвёл нас взглядом. На лице Лотти читалось – чудо, меня заметили!

      – Простите, мсье, – она поднялась. Спохватилась, открыла сумочку. – Брюс, твой плеер. – Наклонилась ко мне, шепнула: – Я ещё приду.

      Брюс, больница, 3 апреля 2009 года, 19:00

      Платок нашёлся, едва Лотти покинула палату. Оказался под подушкой, как всегда. То, что платок находился в самый неподходящий момент, я уже не удивлялся.

      – Простите, мсье, – Таракан жестом подозвал