Ханна Грин и ее невыносимо обыденное существование. Майкл Маршалл Смит

но в общем-то в аварию слабо верилось.

      Вскоре они выехали за черту города и катили по полуострову Олимпик. Дедушка включил автомобильную магнитолу и слушал тихую сложную музыку, которую очень любил и называл «барокко». Когда кассета закончилась, он не стал ее менять. Порой они проезжали мимо леса, а порой – вдоль холодного скалистого берега, подсвеченного солнечными зайчиками, отражавшимися от поверхности океана, мимо рощиц серебристых и белых берез. Иногда Ханна с дедушкой говорили о школе и всяком прочем, а еще о местах, где дедушка побывал в последнее время (там, куда они ехали, он жил уже несколько недель, что по его меркам считалось долгим временем; до этого он бродил по горам в какой-то Сирии, о которой Ханна даже не слыхала, но ему там не понравилось – слишком жарко и пыльно).

      По большей части – а день уже клонился к вечеру – они ехали в уютном молчании. Ханна любила умение дедушки слушать и когда хотелось поговорить, и когда хотелось помолчать. Молчание не заставляло его думать о работе, мейлах и прочих штуках, которые словно бы держали маму с папой в своих захватных лучах. Чтобы привлечь внимание родителей, приходилось говорить без остановки, просто чтобы напомнить им о своем присутствии. А вот с дедушкой – нет.

      Иногда, когда в жизни происходит много такого, что и не объяснишь, лучше всего говорить молчанием.

      А потом Ханна уснула.

      Она проснулась в сумерках, из-за того что машина замедлила ход. Ханна выпрямилась на сиденье, проморгалась и увидела, что дедушка свернул с шоссе на узкую двухполосную дорогу, уходящую в холмы.

      – Мы на месте?

      – Мы всегда на месте, – сказал дедушка. – Об этом очень важно помнить. Но в данном случае до того места, куда мы направляемся, уже недалеко.

      – Что?

      – Извини. Я хотел сказать – да, на месте.

      Дорога извивалась по холмам. С вершин холмов за деревьями виднелся океан, а потом дорога опять сбегала по склону.

      В конце дороги стояла гостиница, старомодная двухэтажная охотничья сторожка, но дедушка свернул к домикам, стоящим вдоль тропы, вьющейся по утесу над пляжем, и остановил машину у последнего дома.

      – Добро пожаловать в Калалок.

      Домик был деревянный, выкрашенный белым и серым, хотя и не недавно. В нем было чисто, но пахло затхлостью, будто застоявшимся морским ветром. В домике были две спальни, туалетная комната с крошечной ванной, в которой Ханна не смогла бы вытянуть ноги, а в гостиной стояли два кресла и диван, но телевизора не было. Вообще. Даже маленького. Ханна, удивленная таким ненормальным положением дел, проверила несколько раз.

      Всю внешнюю стену гостиной занимали стеклянные раздвижные двери, за которыми виднелась тропка к океану. Дедушка положил чемоданчик Ханны на кровать в ее спальне, открыл двери и повел ее по тропинке, мимо пары обшарпанных пластмассовых стульев, стоявших на крошечной веранде, откуда можно было наслаждаться видом, предварительно надев теплый свитер, а то