Дом последней надежды. Карина Демина

коробочки, позволяя себе насладиться триумфом.

      – Сомневаюсь, что у самой Ноноки больше даров, – повторяет она снова. – Вот увидишь, мы выберем тебе достойного мужа.

      Выбрала.

      Ах, если бы матушка послушала Иоко…

      Их ведь было столько, тех, кому она отправила перо золотого фазана, приглашая в гости. К примеру, печальный задумчивый Ювэй, славный своими лавками.

      – Слишком стар для тебя, – отмахнулась матушка. – И у него четверо детей. Если он умрет, тебя вернут в мой дом.

      Кажется, именно тогда у Иоко появилось чувство, что матушка спешит избавиться от нее, не желая больше делить свой дорогой дом еще с кем-то.

      Был Кокиру, воин, известный своей храбростью.

      – Слишком дерзок, и, поговаривают, Наместник не желает более терпеть его неучтивость…

      Гоши, тихий торговец.

      – Он из тех, кто думает, что может позволить себе несколько жен. Ты же не желаешь быть третьей? У него и дома-то собственного нет! Он ездит от одной жены к другой… нет, нам такого не надо…

      Она отсеивала женихов, как порченый рис, и когда на дне лакового короба осталась лишь пара зерен, задумалась.

      – Вот Каито, – сказала она, позволив молодому человеку с круглым желтым лицом взглянуть на Иоко, – и он славный сын славного отца.

      Каито был крупным.

      И толстым.

      Его уши были круглы, и два подбородка возлежали на груди. Он носил желтые одежды, подчеркивая свое родство с Домом Дракона, и много говорил.

      У него дурно пахло изо рта.

      – Я не хочу видеть его своим мужем, – сказала Иоко, когда Каито покинул дом, уверенный, что произвел на невесту правильное впечатление. О да, он всегда-то знал, что велик и что величия этого достаточно, дабы затмить глаза. – Он ленив и хвастлив, а отец…

      – Он сын Ито Кари, – строго сказала матушка.

      – Пятый сын.

      И дом его, пусть и построен у самого подножия горы Тэнцзу, что свидетельствует не только о богатстве, но и о расположении Наместника, некрасив.

      Сам он принес в дар Иоко сушеные водоросли и долго и нудно распинался о том, какую честь оказывает, ведь сама Иоко, несмотря на богатство свое, происходит из низкого рода, тогда как…

      Матушка пригрозила побить розгами, если Иоко не будет ласкова с женихом.

      Она не желала, но…

      И отец понял бы… отец никогда не любил подобных Каито, но он давно уже ушел к богам, и пусть Громовые драконы будут милостивы к душе его, пусть пронесут под радужным мостом к стеклянному дому о семи дверях, которые все до одной смотрят на восход.

      Вздох.

      И кажется, горький ком в груди тает.

      Сватовство.

      И положенный обмен дарами.

      Матушка довольна не столько сундуком с золотыми украшениями весьма уродливой работы, но парой рыбок из пруда Императора. Это ей сказали. А вот Иоко всю ночь этих рыбок разглядывала и не нашла разницы с теми, что продает старый Тотоко, прозванный птицеловом.

      Но матушке нравится думать про Императора.

      И вообще она уже все решила, а если Иоко не одумается, то все боги отвернутся от строптивой дочери, ибо