Ловцы душ. Александр Мазин

ведьма презрительно фыркнула, и Мальцу показалось: из гладкого личика молодицы выглянула жуткая рожа, складчатая, уродливая. – Смешно. Ты, чай, со скоморохами в юности не бродяжничал?

      – А ведь угадала, старая! – Дедко заулыбался. – Хочешь знать, как я тебя отважу?

      – Да уж не томи, повесели напоследок, покажи силушку скоморошью! – Ведьма сделала шажок вниз, поставив ножку на припорошенную снегом нижнюю ступеньку.

      Дедки она не боялась нисколько. А вот он ее – опасался. Да еще как. Санек видел, как дрожит у Дедки за спиной сжатая в кулак рука. Та, которая без двух пальцев.

      – Нет, драться я с тобой не стану, – мотнул головой Дедко. – Ты ж меня щелчком за Кромку отправишь и медком запьешь. Подарок у меня для тебя есть, старая. Возьми его и уходи.

      – Что ж за подарок такой, что я из-за него от отступного откажусь? И от такой гостеприимной деревеньки?

      – А вот, – Дедко погладил Мальцову шапку. – Вот его тебе подарю. С виду-то он неказист, но сила в нем есть. Спит покудова, но тебе и проще.

      «Это что ж, он меня ей в ученики отдает?» – подумалось Мальцу.

      И эта мысль уже не казалась ему такой пригожей, как прежде.

      Ведьма Дедки покрасивше будет, но и пострашней.

      Малец сам не понял, как шагнул Дедке за спину. Спрятался.

      Дедко снова присел на корточки, глянул Мальцу в глаза, двинул шуйцей, и в руке у Мальца оказался ножик из Дедкина сапога. Тонкий, узкий, хищный. Заговоренный на жизнь.

      – Один удар у тебя будет, – зашептал Дедко. – Всё равно куда, лишь бы до крови достал. Промахнешься – сожрет она тебя, попадешь – будет у тебя три мгновения. Как раз отбежать успеешь. И смотри, сам не порежься. Это ведьма из-за Кромки запросто вернуться может, а тебя в Навь навечно отправит. Будешь там ничейной душой, какую всяка тварь мучить будет. Да ты на ножик-то не глазей, малой. Учует ведьма. В рукав спрячь и держи крепко. Один удар, понял? Не то оба пропадем.

      Снова закряхтел, распрямляясь… И вдруг с силой толкнул Мальца к ведьме.

      Малец от неожиданности вскрикнул, засеменил, споткнулся обо что-то под снегом, плюхнулся на живот, оцарапал щеку о мерзлые комки, но даже не пискнул. Только и думал о том, чтоб о ножик в рукаве не порезаться.

      А потом увидел прямо перед лицом сапожок сафьяновый, а над собой услыхал:

      – Не врешь, ведун. Есть в нем сила, и немалая. Не боишься, что с тебя за его погибель спросят?

      – А я при чем? – раздался неподалеку Дедкин голос. – Ряда меж нами нет. Госпоже не посвящен. Я его купил. Мой он. Если годен, бери.

      – А возьму, – подтвердила ведьма. – Деревенек много, а такой подарок – редкий. Где ж ты его нашел, волчий пастырь?

      – Сказал же – купил, – недовольно буркнул Дедко.

      – А отдавать – не жалко?

      – А чего жалеть? Бестолковый он. Что ни скажешь, сразу забывает. Хоть ножом его режь, без толку.

      Тут Малец будто очнулся, вспомнил, что велено. Жалко, конечно, такой ладный сапожок портить, но себя – жальче. Так что Малец выпростал из рукава ножик и ударил, сколько было силы.

      Ведьма завизжала. От визга