Ловцы душ. Александр Мазин

Дедко. – Но щедрые – счастливее. А нашему повезло, что он такой. Спросил бы серебра за подвоз, получил бы серебро. И только. А теперь жизнь получит.

      – Это что ж, он от своего больного зуба помереть мог? – спросил Малец.

      – От зуба – нет. Но мог. Метка Морены на нем. Была.

      – Ты снял! – восхитился Малец. – А ему почто не сказал?

      – А зачем? Он – человек. Ничего такого не видит, не чует. Решил бы, что вру я. Да и не снимал я ничего. Сама ушла, как только он нас принял. Видать, провинился он в чем-то перед Хозяйкой. А может, судьба поменялась. Там поглядим, что выйдет.

      Вышло второе.

      Изловить купца хотели. Семеро корел. Подкрались ночью. Хотели тишком, да не получилось. Дедко учуял, разбудил вовремя купца, обозных. Встретили стрелков стрелами. Шестерых подбили, седьмой корел ушел. Недалеко. Дедко его заплутал и в топь завел. Подарил болотнику.

      Ладно получилось. А без Дедки взяли бы обозных врасплох.

      Издали Мислав изборский, Сволотой[1] прозванный, гляделся грозно: борода широкая, шапка высокая, бархатная, жемчугом шитая, рубаха верхняя – из неведомой блестящей ткани, плащ красный, сапоги узорчатые, пояс золотой, а на поясе меч в ножнах, что камнями так и сверкают.

      А вот вблизи князь оказался – не очень. В плечах перекос, глаз дергается, суставы пальцев раздуты и покорежены. Такой рукой меч не удержать.

      Дедко князю поклонился… сдержанно. Мальца, однако, заставил – в пояс.

      – Ученик мой, – сказал. – Помру, на мое место станет.

      Первый раз он так – о Мальце.

      Только без толку. Князь все равно всех выгнал и Мальца – тоже. Оставил только Дедку.

      О чем говорили, ведун пересказывать не стал. Посадил Мальца травы растирать для зелий, а сам ушел куда-то и явился только к ночи, злой-презлой.

      – Дедко, я голодный, – всё же не утерпел, пожаловался Малец.

      Дедко зыркнул зверем, выскочил из клети, а когда вернулся, рявкнул:

      – Со стола всё – прочь!

      Малец поспешно прибрал всё со стола на ларь.

      Только закончил, как появились княжьи челядины. Яств принесли – на десятерых. И не простой снеди, а, видать, с княжьего стола, потому что приправами пахло такими, коих Малец никогда не нюхал. Да еще стол льняной скатертью застелили.

      Только вот воняло от челядинов страхом так, что даже этот диковинный запах перебивало. А Малец даже загордился. Видел, что не только Дедку боятся, но и его тоже. Пусть немного совсем, но то ли еще будет.

      – Вот мне более делать нечего, как о твоем брюхе радеть, – проворчал Дедко, глядя на лопающего всё подряд Мальца. – Сам не мог холопов позвать?

      – Ну я…

      Малец хотел сказать: «Да кто ж меня слушать станет?»

      Но понял: стали бы.

      – Поешь и со мной пойдешь, – буркнул Дедко. – Думал: брать тебя, не брать, но вижу – пора. Скоро тебе силу принимать. Пора тебе поглядеть, каково это: Морене служить. И каковы есть власти-правители, тебе поглядеть полезно. И как с ними управляться – тоже.

      – Как

1

Отмечу, что старинное значение этого слова было другим. От «волочить». А негатив, предположительно, возник от прозвища разбойников, промышлявших на волоках.