Солнечный круг. Марина и Сергей Дяченко

можно?!

      Карета катила во весь опор. Скрипели рессоры. Грохот камней под колесами сменился шорохом песка. Еще спустя вечность карета замедлила ход; Ирис осела на пол.

      Открылась дверца. Снаружи не было ни площади, ни толпы, а только маленькая бухта среди скал. Дул ветер с моря, шелестели волны, было совсем светло. У причала стояла лодка.

      На корме горой высился багаж. Рядом сидел Ольвин – Ирис протерла глаза. Да, это был он. Ирис замерла, вдруг испугавшись, что все вокруг – предсмертное видение.

      Лодка опасно закачалась – Ольвин вскочил, увидев Ирис. Вероятно, мысль о предсмертном видении пришла ему тоже. Он рванулся к ней, но лодочник, массивный и кряжистый, опустил ему руку на плечо и заставил сесть.

      Тюремная карета выкатилась из бухты, за ней ушли стражники. Остались потрясенный Ольвин в лодке, Ирис, невозмутимый лодочник и лорд-регент – он стоял на краю причала, глядя на морской горизонт. Его лицо было свободно от повязки:

      – Ваша сестра и ее дети здоровы. Вернулись домой.

      Ирис закрыла глаза. Волны разбивались о сваи причала. Раз, два, три…

      – Вас с Ольвином отвезут в порт и посадят на корабль. В лодке багаж. В кошельке – плата за уроки. В ящике ракушки, в футляре свирель. Что-нибудь еще?

      Она молчала.

      – Ирис, вы меня слышите?

      – Странно, – сказала она. – Вы произносите мое имя… правильно. Только вы… и Ольвин.

      – Честно говоря, – сказал он, помолчав, – я предпочел бы встретиться с вами в других обстоятельствах. В другой… реальности. Жаль.

      Он кивнул, указывая на лодку:

      – Пора.

      – Пожалуйста, скажите Ференцу, что я не умерла.

      – Наоборот. Пусть знает, что вас казнили.

      – Это… немилосердно.

      – Разумеется. Музыка никого не делает милосердным, я ошибался, и это к лучшему. Империи нужен такой правитель – именно такой. Ради нашей родины, ради Каменного Леса; он ведь в вас влюбился, Ирис. И он вами пожертвовал. Я горжусь собой как воспитателем.

      – Да чтоб ты сдох!

      – Принято. Но не завтра. Он слишком молод, его надо многому научить.

      Она сделала шаг и оступилась. Он моментально оказался рядом. Поймал и не позволил упасть. Поддержал и повел к лодке.

      – Из развалин встанут новые города. На улицы выйдут достойные счастливые люди. Каменный Лес будет процветать, потому что для императора долг превыше любви. Я хотел для него другой судьбы… но долг превыше.

      – Не выйдут достойные и счастливые, – сказала Ирис. – Не будет ни достоинства, ни счастья, пока у вас в центре города прокопченный котел!

      – А это мы посмотрим, – сказал он почти беспечно.

      Лодка раскачивалась. Ольвин стоял, балансируя, подняв руки, готовый поймать Ирис.

      Она повисла на локте лорда-регента:

      – Откуда вы знаете, что сестра и дети…

      – Поверьте, им больше ничего не угрожает. – Он помог ей спуститься в лодку. Ольвин, с растерянным виноватым лицом,