Академик Ландау. Как мы жили. Воспоминания. Кора Ландау-Дробанцева

Корочка, я очень люблю дарить хорошим людям деньги. Они очень радуются, когда вдруг просто из симпатии получают приличную сумму денег.

      Сам тратить деньги не умел: это очень большая канитель. Куда как проще их раздаривать!

      Был такой случай. Сразу после войны он получил Сталинскую премию. Взяв в сумку 20 тысяч, я решила обновить мебель. Поехала в центр осуществлять свою затею. Жулики, разрезав мою сумку, вытащили все деньги. Вернувшись домой, я разрыдалась. Даунька слетел ко мне вниз.

      – Корочка, что случилось?

      – У меня из сумки в троллейбусе вытащили 20 тысяч рублей.

      – Ты из-за такого пустяка плачешь! Как тебе не стыдно! Ты лучше подумай о том несчастном воришке, который лез к тебе в сумку, рассчитывая на сотни две, и вдруг ему неожиданно такая сумма! Может быть, у этого человека сегодня самый счастливый день! Подумай лучше о той большой радости, которую ты доставила этому человеку. Нам ведь совсем не нужна новая роскошная мебель, вполне обойдемся.

      На сберегательной книжке он свои деньги не держал. Они хранились в среднем ящике письменного стола: а вдруг кто-нибудь попросит?

      – Но ты теряешь проценты! – восклицал Женька.

      – Женька, ты забываешь: в стране строящегося социализма ренты нам не нужны.

      Дау называл средний ящик своего стола «Фондом помощи подкаблучным мужчинам».

      Однажды он влетел в кухню каким-то замысловатым танцем, в восторге прошелся по ней и сказал:

      – Угадай, кто у меня сейчас был?

      – Ну, конечно, Женька.

      – Вот и нет! Был один из благороднейших академиков, сам Лев Андреевич Арцимович! Меня привело в восторг, что этот закабаленный подкаблучник вылез из-под каблука жены и едет на курорт с любовницей. Я из своего фонда одолжил ему две тысячи: он так просил.

      Когда летом я купила новую «Волгу», то истратила все свои сбережения. Старую «Победу» умудрилась продать за расписку. Этот позорный для меня факт от Дау я скрыла.

      – Даунька, деньги за проданную «Победу» я раздарила своим родственникам. Ты ведь не против?

      – Ну, что ты, Коруша. Буду очень рад, если ты найдешь вкус в филантропии.

      – Даунька, меня немного пугает тот факт, что у нас нет никаких сбережений.

      – Коруша, неужели ты захотела копить деньги?

      – Конечно, не так, как копит деньги твой Женька! Но какую-то сумму надо иметь на книжке.

      – Ты боишься, что я подохну? Так ты получишь приличную пенсию, потом мне обязательно присудят Ленинскую премию посмертно. Многим ученым я стою поперек горла, многие лжеученые просто жаждут выпускать липовые работы, но очень боятся меня. За посмертное вручение мне Ленинской премии проголосуют все сто процентов. И у тебя будет сразу крупная сумма денег. Так что, Корочка, копить деньги нам нет никакого смысла. Я был бы очень счастлив, если бы ты вместо каких-то люстр, хрусталя, дорогих сервизов и других совершенно бесполезных вещей научилась дарить деньги хорошим людям. Вот, представь, живет очень симпатичный человек. Он мечтает купить