Академик Ландау. Как мы жили. Воспоминания. Кора Ландау-Дробанцева

этом в 10 часов утра, но в сознание он еще не пришел.

      – У вас очень напряжены нервы. А галлюцинации у вас бывают?

      – Да, были, – умышленно сделав паузу, добавила, – в детстве, когда я болела сыпным тифом, а сейчас не бывают.

      Алчные огни в глазах психиатра погасли. После визита врачей сразу пришла Майя.

      – Корочка, мне сказали, что тебя осматривал профессор-психиатр. Зачем тебе психиатр?

      – Маечка, просто в этом отделении это очень принято. Профессор был явно разочарован результатом своего визита.

      Потом Майя взволнованно сказала: «Вчера поздно ночью, когда ты уже была в больнице, а Гарик спал, позвонила жена Лифшица. Она сказала, что Евгений Михайлович брал для Дау в библиотеке книги, ему их нужно срочно вернуть. Они пришли вместе и взяли не только книги. Они еще забрали все подарки, полученные им в день своего пятидесятилетия. Что теперь делать?»

      – Ничего. Если Дау будет жить, Женька прибежит и все вернет. А Дау будет жить! Не верить этому я не могу. Состояние уже выравнивается.

      – Кора, ты сама достань деньги, с комиссионными такая волокита, и потом я не знаю, что именно продавать.

      – Маечка, предложи своим соседям что-нибудь из хрусталя, за ним все охотятся. У меня много уникального хрусталя.

      – Хорошо. А что тебе принести?

      – Маечка, мне ничего не нужно. У меня на нервной почве спазмы пищевода. Я могу пить только горячий чай и суп, а этим я здесь обеспечена.

      Как-то врач, выслушивая мое сердце, сказал:

      – Вы знаете, что у вас в груди опухоль?

      – Да, знаю. Мне на 9 января была назначена операция в онкологическом институте, но после 7 января я совсем об этом забыла.

      – Сейчас вас оперировать нельзя, подлечим сердце, тогда сделаем операцию.

      18 января Маечка мне сообщила, что Институт физпроблем не будет выплачивать заработную плату академику Ландау, а я так ждала 17-го числа, чтобы обеспечить сыну нормальное питание. У него, по моей вине, большая нагрузка: надо учиться и работать!

      – Майя, почему Гарику не выдали денег отца в институте?

      – Ему заявили, что согласно новому закону от 2 января 1962 года травмы, полученные в выходные дни, не оплачиваются. Этот закон направлен на борьбу с пьянством и хулиганством. Гарик получил свои 20 рублей, я продаю твой хрусталь знакомым. На питание Гарику пока хватает.

      – Нет, Майя, надо одолжить денег, но у кого? Все друзья должны Дау. Подумают, что я требую долги. Это неудобно. Вот только один академик Кикоин – верный муж, он не одалживался у Дау. Ты найди дома в телефонной книжке его телефон, попроси его зайти ко мне в больницу. Он бывал у нас в доме и любит Дау.

      Вечером того же дня академик Кикоин вошел ко мне в палату, а я спасовала. Оказалось, что просить денег у чужих трудно. Или меня парализовала его сухость? Никакого участия, никакого расположения к себе я не почувствовала. Попросить у него денег я не смогла. Не помню, как я объяснила свою просьбу навестить меня, на душе было мутно.

      Через несколько лет я встретилась с этим важным академиком и рассказала ему, что просила зайти в больницу,