Жизнь волшебника. Александр Гордеев

переключением на другую

      женщину (когда в период Большого Гона с Романом случались небольшие, локальные, так сказать,

      увлечения, то он этим приёмом легко уходил в отрыв), однако здесь всё иначе. Он не отказывается

      от Голубики, а хочет стать сильнее её…

      В программу обустройства самостоятельной жизни у Ирэн входит и возвращение прежней

      дружбы с друзьями по институту.

      – Вот здесь-то я и училась, – говорит она однажды, кивнув на низенькое крылечко пединститута,

      мимо которого они идут.

      89

      По этой улице они ходят постоянно, но в этот день, не такой жаркий, как обычно, с множеством

      мелких облачков, будто нащипанных из крупного облака, Голубика в минорном настроении.

      – Это корпус факультета иностранных языков, – поясняет она, – именно здесь собрана вся

      элита института… Не усмехайся – так считают сами преподаватели. На этом факультете самый

      высокий уровень интеллекта. На физкультурном, к примеру, он практически нулевой. Ну, это я,

      можно сказать, изучила очень даже непосредственно, – добавляет она самопрощающе и с

      иронией, намекая на своё неудачное замужество. – А наши мальчики работают теперь

      переводчиками в разных управлениях, в подлиннике читают иностранную литературу, слушают

      радиопередачи на иностранных языках…

      Все это произносится с таким значением, что кажется Роману назидательным намёком на его

      серость. Он едва удерживается, чтобы не передразнить её или не спросить, почему она сама-то

      лишь продавец?

      – Элита, интеллект, – усмехаясь, отвечает он. – Скажи ещё «сливки общества»! Да плевал я на

      них! Элита общества – это такие люди, как твой отец. Это те, кто движет мир. А что умеют эти твои

      петушки?

      Говорит и понимает, что, конечно же, он не прав – нужны все, в том числе и переводчики. Ну так

      не выпячивай их так сильно, и я не трону.

      Ирэн, даже остановившись от возмущения, дышит раздувающимися тонкими ноздрями и

      смотрит куда-то в сторону, словно не желая идти дальше рядом с ним. Хотя полноценно

      разозлиться у неё не получается, ведь он так хорошо отозвался об отце, поставив тем самым её

      раздражение на раскоряку: толи злиться, толи нет? И потому, переведя дух, Голубика ничего не

      отвечает, не опускается до ссоры, а просто шагает дальше, но уже вся в себе.

      А дней через пять она приводит с собой гостей: двух девушек и парня. Уже с порога они с очень

      большим значением рассуждают об иностранной литературе. Причём беседует вся эта четвёрка,

      вцепившись друг в друга таким судорожным вниманием, что, войдя в квартиру, не замечает ни

      вешалки, на которую, тем не менее, аккуратно вывешиваются их лёгкие модные ветровки, ни

      прочей мебели, ни встретившего их Романа. Казалось, вот катился по улице их общий колобок в

      оболочке слов, въехал в прихожую и будь эта квартира безразмерна, так он укатился бы и куда-

      нибудь