Неизвестный Юлиан Семёнов. Возвращение к Штирлицу. Юлиан Семенов

форель. Рыба утомлена нерестом, она идет сейчас вверх к водопадам, поэтому мясо у нее сухое и волокнистое. Рекомендую взять угря под белым вином. Прислали великолепных угрей из Финляндии. Они хорошо готовят мужчину к вечерней партии.

      МОЛОДОЙ ПАРЕНЬ. Шарль, я еще не в том возрасте, чтобы готовить себя к любви особо калорийной пищей.

      ОФИЦИАНТ ШАРЛЬ кланяется царственным сдержанным поклоном и подходит к столику ЖУРНАЛИСТА.

      ОФИЦИАНТ. Еще виски?

      ЖУРНАЛИСТ. Да.

      ОФИЦИАНТ (убирая со стола, очень тихо). Она работает на гестапо.

      ЖУРНАЛИСТ. Ну и прекрасно…

      ОФИЦИАНТ. Тебе надо уходить.

      ЖУРНАЛИСТ. Почему? Она будет мне лучшей защитой.

      ОФИЦИАНТ. Тебе надо уходить!

      ЖУРНАЛИСТ (громко). И обязательно – воды.

      ОФИЦИАНТ. О да!

      АНИ подходит к ЖУРНАЛИСТУ.

      ЖУРНАЛИСТ. Вы сегодня очень хороши. (Протягивает ей фиалку.)

      АНИ. Спасибо.

      ЖУРНАЛИСТ. Кофе?

      АНИ. Виски. Вы когда-нибудь цыган слушали?

      ЖУРНАЛИСТ. Да.

      АНИ. Где?

      ЖУРНАЛИСТ. В Испании…

      АНИ. А сегодня у нас поет цыган из России. Вы бывали в России?

      ЖУРНАЛИСТ. Бывал.

      На сцене в луче прожектора появляется цыган. Он поет тоскливую, прекрасную песню о родине. Овация. Цыган исчезает со сцены в полной темноте.

      АНИ. Цыгане кокетничают любовью к родине. Но я это понимаю перед и после, а когда он поет, я только слушаю это, и ничего больше. Наверное, самая великая сила искусства в том, что оно позволяет человеку забыть себя.

      ЖУРНАЛИСТ. По-моему, смысл искусства в том, что оно заставляет человека вспоминать себя.

      АНИ. Вы говорите как старец.

      ЖУРНАЛИСТ. Я на вас очень сердился, когда вы сидели с тем седым красавцем.

      АНИ. Вам кажется, что он красив?

      ЖУРНАЛИСТ. Кто вас разозлил?

      АНИ. Заметно?

      ЖУРНАЛИСТ. Если сощуриться.

      АНИ. Женщина должна быть покорной. Я знаю.

      ЖУРНАЛИСТ. Верно. Лучшее оружие женщины – ее беззащитность, но она это начинает понимать, научившись защищаться.

      АНИ. Вы когда-нибудь завидовали толстым торговцам, которые покупают любовь? Без ваших философских выкладок?

      ЖУРНАЛИСТ. Вы сказали пошлость… Зачем?

      АНИ. Мечтаю всю жизнь встретить хотя бы одного слабого мужчину. Как Христа.

      ЖУРНАЛИСТ. Разве Христос был слабым?

      АНИ. Конечно. В этом Его сила.

      ЖУРНАЛИСТ. Верите в Бога?

      АНИ. Да.

      ЖУРНАЛИСТ. Давно?

      АНИ. Восемь месяцев.

      ЖУРНАЛИСТ. Мы начинаем искать Христа, осознав свое бессилие перед жизненными обстоятельствами. А потом с Божьей помощью выкрутимся и забываем свою веру. О Боге надо думать перед тем, как делаешь зло. После того как зло сделано, Бог не вернется к человеку. Что же случилось восемь месяцев назад?

      АНИ. Я любила такого же странного человека, как вы. Он был горноспасателем. Он погиб восемь месяцев назад… Пошел в горы с двумя жирными торговцами и не вернулся… Вы верите в Бога?

      ЖУРНАЛИСТ.