Неизвестный Юлиан Семёнов. Возвращение к Штирлицу. Юлиан Семенов

Кажется, в клеточку.

      ГИАЦИНТОВ. Ясно. А через кого этот материал попал к вам?

      ИСАЕВ. Я обнаружил его у себя на столе, лежащим поверх гранок.

      ГИАЦИНТОВ. А когда это было?

      ИСАЕВ. Вчера, естественно.

      ГИАЦИНТОВ. Кто дежурил в редакции?

      ИСАЕВ. Не знаю.

      ГИАЦИНТОВ. Дежурная утверждает, что утром никто из посторонних в редакцию не заходил, кроме девицы.

      ИСАЕВ. Старая сплетница. Уволю.

      ГИАЦИНТОВ. Правильно поступите. И кто была эта девица?

      ИСАЕВ. Полковник, вы вольны казнить меня. Можете даже заковать в кандалы.

      ГИАЦИНТОВ. Когда казнят, Макс, в кандалы не заковывают. Надобности нет – человек в прострации. Вроде как у нашего Фривейского.

      ИСАЕВ. Бедняга. Врачи говорят, что это серьезно.

      ГИАЦИНТОВ. Да, они утверждают, что у него последняя стадия шизофрении, вызванная переутомлением. Несчастный почти невменяем.

      ИСАЕВ. Я буду молить Бога о его выздоровлении.

      ГИАЦИНТОВ. Макс, а ведь у вас в то утро была Сашенька Гаврилина, не иначе.

      ИСАЕВ. Уж не следите ли вы за нами?

      ГИАЦИНТОВ. Угадали.

      ИСАЕВ. Это ужасно. Спасите нас от вас!

      ГИАЦИНТОВ. Как вас спасешь, если вы глупости делаете?

      ИСАЕВ. Боже праведный, какие глупости?

      ГИАЦИНТОВ. Макс, а вы с Ченом знакомы?

      ИСАЕВ. Какой это?

      ГИАЦИНТОВ. Кореец, спекулянт.

      ИСАЕВ. Знаком. Конечно, знаком.

      ГИАЦИНТОВ. Откуда вы его знаете?

      ИСАЕВ. Пару раз он меня крепко надул.

      ГИАЦИНТОВ. В чем?

      ИСАЕВ. Дал подвод на темную лошадку, я поставил и проиграл.

      ГИАЦИНТОВ. Мы его вчера взяли. Темный он человек?

      ИСАЕВ. По-моему, обычный спекулянт.

      ГИАЦИНТОВ. Вы давеча просились на охоту: скоро поедем бить изюбря.

      ИСАЕВ. Куда?

      ГИАЦИНТОВ. У меня тут есть один егерь.

      ИСАЕВ. У меня тоже. Тимоха, может, слыхали?

      ГИАЦИНТОВ. Тимоха? Знаю. Кто скорей изюбря обложит, к тому и двинемся. И – в заключение: это, конечно, чистая формальность, но, пожалуйста, подпишите подписку о невыезде.

      Занавес

      Действие третье

      Картина первая

      Кабинет с зарешеченными окнами. ГИАЦИНТОВ и ЧЕН.

      ГИАЦИНТОВ. Послушайте, приятель, кто ко мне попал, тот сам не выходит. Если, конечно, я не столкнулся с умным и дальновидным человеком. Вся ваша липа с американским телеграфным агентством проверена. Вы подсовывали материалы политического характера, чтобы поссорить атамана с нами.

      ЧЕН. Мне смешно вас слышать, Кирилл Николаевич. Мое дело – сенсация. И на бирже, и в политике. За свежий товар больше платят. В городе тогда носились слухи о конфликте между нашими и Семеновым, а что там и как – не это ведь важно, Кирилл Николаевич, а важно, чтоб первым.

      ГИАЦИНТОВ. Вполне рационально – вполне. А зачем водичку с соляной кислотой в танки подливали?

      ЧЕН. Клевета и гнусный вымысел.

      ГИАЦИНТОВ. Какой смысл моим людям клеветать на вас?

      ЧЕН. Я и сам голову ломаю. Может, спутали меня с кем?

      ГИАЦИНТОВ.