Неизвестный Юлиан Семёнов. Возвращение к Штирлицу. Юлиан Семенов

ибо в стане наших друзей начинается разброд.

      ТАЧИБАНА уходит. ВАНЮШИН остается один и бурчит под нос ругательства. В кабинет осторожно заглядывает ИСАЕВ.

      ИСАЕВ. Николай Иванович, стенографистка прибыла.

      ВАНЮШИН. Пошлите ее к черту.

      ИСАЕВ. Заманчивый маршрут.

      ВАНЮШИН. Зря смеетесь. Все не так радостно, как казалось утром.

      ИСАЕВ. Обойдемся с Божьей помощью.

      ВАНЮШИН. Дело сложнее, чем вы думаете. Боюсь, что японцы могут начать тур вальса с красными. Одна надежда: красные станут в позу: мол, с империалистами не желаем разговаривать. Они любят эдакие детские фразочки. А если согласятся на переговоры с японцами – трудно нам будет, трудно. Едем в офис, будем думать, как обмануть Блюхера.

      Картина пятая

      Кабинет военного министра ДВР БЛЮХЕРА в Чите. Сейчас в кабинете БЛЮХЕР и японский консул ШИВУРА.

      ШИВУРА. Позволит ли господин русский министр, самый молодой военный министр в мире, оторвать несколько мгновений его драгоценного времени?

      БЛЮХЕР. Позволит, чего там…

      ШИВУРА. Весьма благодарен. Направляясь к вам, я не уставая восторгался восхитительной красотой читинского неба, чуть тронутого отблесками ранней зари, а потому похожего на гравюры мастеров позднего Ши-Чжу-синя.

      БЛЮХЕР. Не согласен, милый Шивура. Мастера эпохи позднего Ши-Чжу-синя любили писать воду, особенно морские заливы, причем при закате солнца. Сегодняшняя утренняя заря скорее похожа на живопись мастеров школы Намато.

      ШИВУРА. Мой дорогой министр, я потрясен вашей эрудицией.

      БЛЮХЕР. Мы эдак не выцарапаемся из обоюдных комплиментов. С чем пожаловали, валяйте начистоту.

      ШИВУРА. Наша концепция – это концепция разумного и выгодного мира. В том случае, если ваше правительство, измученное войной, захочет найти почву для переговоров с правительством божественного Микадо, все сдвинется с мертвой точки.

      Появляется АДЪЮТАНТ.

      АДЪЮТАНТ. К вам американский консул Норс.

      ШИВУРА. Мерзавец, жена отказала ему от дома.

      БЛЮХЕР. Просите.

      ШИВУРА. Господин министр, нельзя же так! Надо с глазу на глаз!

      Входит НОРС.

      НОРС. Здравствуйте, мистер Блюхер.

      ШИВУРА. О мой дорогой Норс, я счастлив вас видеть, жена сердится, вы совсем забыли ее!

      НОРС. Я ее всегда помню.

      БЛЮХЕР. Как я погляжу, американские дипломаты весьма ревнуют своих японских коллег.

      ШИВУРА. Ну что вы, мы такие друзья.

      НОРС. Да, неразливанные, как говорят в России. Мистер Блюхер, я пришел просить вас о милости.

      БЛЮХЕР. Пожалуйста.

      НОРС. Моя дача находится в Березах, а там ваше артиллерийское ведомство открыло полигон. Бесконечная стрельба… Поверьте, большей неприятности трудно представить.

      БЛЮХЕР. Большие неприятности не бывают продолжительными, а малые не заслуживают того, чтобы обращать на них внимание.

      ШИВУРА. Прекрасно сказано. Честь имею откланяться.

      БЛЮХЕР. Куда же вы заторопились, господин Шивура? Я еще вам не ответил.

      ШИВУРА. Позже, позже