Холодные звезды (сборник). Сергей Лукьяненко

словно конспект к экзамену готовишь… – сказал он.

      – Может быть. Ну и чем ты меня пугаешь? Гибкие – наши Друзья.

      – Гибкие – друзья людей. Но мы-то уже не люди. Мы больные. Нас лечат. Выход за территорию санатория – полная потеря разума. Исключение из числа людей. На первый раз тебя простят, Ример. Спроси у своего дружка, как это будет. На втором побеге ты просто исчезнешь.

      Я помолчал, обдумывая его слова. Зачерпнул жидкого мыла из емкости над раковиной.

      – Значит, второго побега не будет.

      – Зря с тобой спорил вчера, – сказал Клей. – Надо было лишь подождать. Немного.

      – Мне кажется, пора освобождать блок, – ответил я.

      – Ник! Я хотел… попросить тебя.

      – Говори.

      – Я хочу выйти на работы сегодня.

      – Зачем? Ты еще болен. – Я кивнул на закованную в лубок руку.

      – Боюсь… за Тика.

      – Это тот паренек?

      – Да. Боюсь, он наделает глупостей.

      – Сволочь ты все-таки, – сказал я. – Ладно. Поработай. Мне все равно.

      Люди за дверью встретили мое появление одним общим вздохом.

      – Свободно, – сказал я.

      К двери метнулись все сразу. Даже троица Клеевских шестерок. Даже бедолага Тик. Даже мой новый приятель Агард. И на всех лицах читались облегчение и благодарность.

      Как легко стать хорошим!

      Надо на время отнять у людей какую-нибудь примитивную, но неизбежную потребность. А потом барственным жестом вернуть.

      И любовь к тебе станет искренней и неподдельной.

      После завтрака я переоделся. Тараи притащил мне одежду, подобную той, что была на нем. Ватник, который стал бы культовым предметом среди обитателей земных концлагерей, довольно легкий и очень теплый. Толстые стеганые штаны. Неуклюжие ботинки, носки, перчатки…

      По крайней мере холодом пациентов санатория не мучили.

      От своего серого костюма я избавился без всякого сожаления. Он принадлежал не мне, а Нику Римеру, которого больше не было в живых.

      – В чем состоит наша работа? – спросил я Агарда.

      – Выравнивать пляж.

      Он стоял рядом, наблюдая, как я напяливаю на себя униформу. Несколько раз помогал справиться с непривычными застежками. В основном их одежда застегивалась пуговицами, до молний они, видно, не додумались, но магнитные швы поначалу привели меня в замешательство.

      – Зачем выравнивать?

      Агард вздохнул:

      – Со времен Морской эры, когда линия побережья подверглась улучшению и наш материк приобрел действительно круглую форму, волны размывают берег…

      – И мы собираемся выправлять его лопатами?

      – Да.

      Я покачал головой. Бред. Работа ради работы.

      Ну а какое еще применение можно найти опасным преступникам в предельно автоматизированном мире? Подпускать к технике – рискованно. Оставлять без работы – не положено.

      – Санаторий периодически меняет дислокацию, – сказал Агард. – Рабочая зона – около десяти километров. Раз в две недели «Свежий ветер» смещается вдоль