Холодные звезды (сборник). Сергей Лукьяненко

знаю, что сильнее целесообразности и любви. Если разум и сердце приводят к одному и тому же выводу, что можно им противопоставить?

      Пока – не знаю.

      Мой приемный дед, Андрей Хрумов, ты хотел, чтобы я стал мерой вещей. Эталоном в самом себе.

      Я попробую.

      Глава 2

      Утро началось с сирены.

      Долгий, протяжный вой шел снаружи, с белой пустыни вокруг санатория. Окна стали прозрачными, и мутный свет залил барак. До половины стекол лежали сугробы, дальше – налипшая снежная корка.

      Убить меня ночью не пытались. И на том спасибо.

      Я выбрался из-под одеяла, оделся. Вроде бы быстро, но все остальные намного меня опередили. У дверей санитарного блока выстроилась маленькая очередь, но никто не входил.

      Это что ж такое, я имею право пописать в гордом одиночестве?

      – Чего ждете? – миролюбиво спросил я, подходя к кучке зеков.

      – Ник, ты должен принять работу дневального, – ответил Тараи. Он уже прочно занял положение моей правой руки, посредника при разговорах. Остальные старались на меня не смотреть. Троица, попытавшаяся вчера вступиться за Клея, вообще держалась поодаль. Только светловолосый любимчик Гартера решился на ненавидящий взгляд исподлобья. А где сам низложенный пахан?

      – Дневальный – Клей?

      – Да, Ник.

      Я молча прошел в санитарный блок.

      Клей Гартер стоял над унитазами, методично шаркая длинной щеткой по белому пластику. Пахло хлоркой. Надо же, методы дезинфекции у нас одинаковые.

      – Санитарный блок вычищен, – ровным, лишенным эмоций голосом произнес он.

      – Верю, – сказал я.

      Левая рука Клея по-прежнему была в прозрачном лубке, но я с облегчением отметил, что он владеет ею почти свободно.

      Земле бы такую медицину!

      – Ник Ример, я хочу поговорить с тобой, – сказал Клей, по-прежнему не оборачиваясь.

      – Давай.

      – Неофициально.

      – А я требовал чего-то иного? Валяй, только быстрей, а то народ страдает.

      Клей открыл неприметный шкафчик в стене. Бросил щетку в тазик с каким-то раствором. Обернулся.

      – Кто ты?

      – Я же представлялся.

      – Ты не регрессор, – убежденно сказал он. – Может быть, я плохой человек. Но я был хорошим Наставником. Ты не тот, за кого себя выдаешь.

      Только этого мне не хватало!

      – Не собираюсь тебя переубеждать. Я Ник Ример. Мне не нравятся порядки этого санатория. Вчера я это наглядно объяснил. Вот и всё.

      – Здесь десять корпусов, – негромко сказал Клей. – Я не буду врать, что все старшие меня любят. Но такого наглого переворота они не допустят.

      – Тем хуже для них.

      Несколько секунд он буравил меня взглядом. Потом обмяк.

      – Может быть… Не знаю, как и почему, но ты сможешь в одиночку взять здесь власть. Наверное, сможешь…

      – Что за странные речи от бывшего Наставника? – спросил я. – Какая власть? Все равны! – Подошел к сверкающему унитазу, расстегнул брюки. – Ничего, если я займусь делом? Тебя это не смутит… не возбудит?

      – Дурак, – презрительно