Отражение. Зеркало надежды. Галина Гончарова

Матильда тем временем комментировала прическу блондинки и полкило косметики, наложенных с утра.

      Или не смытых с вечера?

      Кто бы объяснил дурочкам, что вечерний макияж с утра – это не просто дурной тон, это еще и плохо смотрится при дневном освещении… тени в свете неоновых ламп углубляют глаза, но в дневном свете ты выглядишь как клоунесса.

      «У нас вообще не красятся. Только продажные женщины».

      «У нас примерно так же. Чем сильнее женщина красится, тем больше она хочет продаться».

      «Я бы не купила».

      «Думаю, Антон тоже ей не платит, – согласилась Матильда, окидывая блондинку нечитаемым взглядом и ставя перед ней кофе с лимоном. – За идею старается».

      Мельком она заметила, что дверь в кабинет прикрыта неплотно, так что Антон может услышать их разговор. Есть у шефа такая привычка.

      Ну и ладно, все равно она предельно вежлива со всеми его пассиями. То есть Малена. Пробить герцогессу на хамство было невозможно, хотя пытались многие.

      Блондинка сощурилась.

      – А вы тут секретарша…

      – Да.

      Малена поглядела на игрушку и цветы.

      Сейчас отнести?

      Придется подождать, не оставлять же эту блондинку одну в приемной?

      Нет, никак не оставишь.

      Блондинка проследила за взглядом девушки, и лицо ее стало гадко-ехидным.

      – Я смотрю, Давид выиграл пари? Или пока еще примеряется?

      – Пари? – удивилась Малена.

      Улыбка у блондинки стала еще более пакостной.

      – Между Давидом и Антоном.

      Малена прищурилась в ответ, не показывая своих чувств.

      – Я не в курсе условий… не посвятите?

      – Кто быстрее затащит вас в постель, тот и выиграет. Давид, да? Вы ему скажите, пусть хоть на колечко расщедрится…

      Дверь кабинета распахнулась.

      Антон воздвигался на пороге, злой, как три черта.

      – Маринка!

      Блондинка захлопала глазами.

      – А что не так?

      Малена молчала, но столько всего выражал ее взгляд…

      Сейчас Матильда и Малена ругались между собой. И слава богу, что телом не управляла ни одна из них, оно так и застыло со скрещенными на груди руками и приподнятой в насмешливом удивлении бровью. Кто бы сказал, что Малена из последних сил удерживает взбесившуюся подругу? А Матильда была не просто в бешенстве, она готова была убивать.

      – Суки!!! Твари, сволочи!!! Пари?! Обоих зарою!!!

      – Успеем. Пусть сначала объяснятся.

      – Козлы!!! … и …!!!

      – Она могла и соврать.

      – Ты в это веришь???!!!

      – Нет. Определенно не врет, просто укусить хотела побольнее.

      – ВОТ!!!

      Малена вздохнула.

      – Матильда, милая, дай мне в этом разобраться. Ладно? Сестренка…

      Матильда зашипела, но первый приступ ярости схлынул, миновал. Держаться стало легче. Сказывалось бабушки-Майино наследство, фамильная вспыльчивость. Но после первого приступа ярости становилось легче, Матильда уже могла размышлять здраво… только раньше у нее не было Малены.

      Она бы треснула Антона по голове ксероксом,