Пастушок. Григорий Александрович Шепелев

инструмент. Рука у Серёжки была костлявая, ледяная, будто у смерти. Но сам он смерть не напоминал даже отдалённо – нос имел длинный, глаза весёлые, стрижку стильную. А вот голос уже был слабым. Настолько слабым, что Ирка сразу не поняла ответ. Поняв же, расхохоталась.

      – С ума сойти! Ему пить нельзя! Давно на тебя нашло озарение?

      – Это не просветление, – внесла сразу две поправки Маринка, взяв пса к себе на колени, – если он утверждает, что ему пить нельзя, значит – укололся!

      – Он что, дурак? – возмутилась Ирка, – давай-ка посмотрим вены!

      – Мы ни черта не поймём. Медсестра ему через день всякие иммуностимуляторы колет в вену. Там всё исколото!

      – Что за тварь приносит ему наркотики?

      – А я знаю?

      – Может, посмотрим его мобильник?

      – Нет у него мобильника! Он его ещё в прошлом месяце раздолбал об голову Петьки.

      – Кто это – Петька?

      – Местный урод, друг Лёшки. Не знаю, как он проник сюда и зачем, но он хотел Грома прищемить дверью. Ну, и мобильник распался на пять частей.

      – А башка?

      – Башка не распалась. Наоборот, стала работать лучше. Но, тем не менее, жалко, что телефоны делают из пластмассы, а не из чугуна.

      – Маринка! А ты не думаешь, что тот самый дебил как раз приносил ему наркоту?

      – Послушайте, суки, – вновь подал голос Серёжка, – я, вообще-то, здесь нахожусь! Что за разговор через мою голову? Если вы не уймётесь, я вот возьму да пса на вас натравлю.

      – Твой свирепый пёс уже на меня напал! – вскричала Маринка, которой Гром вылизывал нос, – короче, Серёжка! Если тебе действительно пить нельзя и ты это понимаешь, мы при тебе бухнём. Ты не соблазнишься?

      – Не соблазнюсь. А где вы возьмёте?

      Маринка вместо ответа вынула из кармана платья мобильник и набрала короткое сообщение. Почти сразу после того, как оно ушло, в комнату без стука ворвался Гиви в официальном костюме, который он, судя по всему, примерял в данную минуту. И он ворвался не в одиночку, а вместе со своим лучшим другом – ромом. Рома была полная бутылка, и не простая, а семисотграммовая. В другой руке Гиви нёс три бокала.

      – Спасибо за приглашение, – гаркнул он, сделав Ирке знак придвинуть к дивану журнальный столик и всё на нём расставляя, – закуской располагаете?

      – Не нужна, – сказала Маринка, весело трепля Грома, – все моряки как раз потому и предпочитали ром, что этот напиток можно не запивать и не заедать. Ты где его брал?

      – Конечно, в торговом центре. Я ведь теперь там работаю.

      – Неужели?

      – Богом клянусь! Рынок, как ты знаешь, скоро закроют, и я заранее снял отдел в этом самом центре. Кстати, Ирина! Ведь мы с тобой с завтрашнего дня коллегами станем. Я буду брать цветы на реализацию.

      – Потрясающе, – восхитилась Ирка, – мы будем пить или поздравлять друг друга с идиотизмом?

      Гиви скрутил с горлышка бутылки пробку, налил. Взяв бокал, Маринка поморщилась.