Пастушок. Григорий Александрович Шепелев

Сон кончился. Я проснулась.

      – И что ты этим хочешь сказать?

      – А то, что это был рай. Я была в раю. Я до глубины души ощутила это всей своей кровью.

      Ирка от удивления повернулась к Ленке. Но та зевала. И тогда Ирка спросила, опять взглянув на Маринку:

      – Но если это был рай, что тебе мешает поверить в Бога?

      – А то, что всё это было слишком чудесно и распрекрасно. Если за две минуты я чуть с ума не сошла от счастья, то как можно представить вечность, наполненную таким небывалым счастьем? Я допускаю боль, растянутую на вечность. Но такой блеск в глазах Тишки – нет! Это невозможно. Это обман.

      – Почему обман? – удивилась Ленка, – в чём здесь обман? Тишка был весёлый! Помню, однажды мы с ним на рынок пошли – я, он, Юля, Оля …

      Тут зачирикал дверной звонок. Досадуя, что прервали, Ленка вскочила и понеслась открывать.

      – Сперва спроси, кто, – велела Маринка, – вдруг Андрианова?

      Но цепочка уже гремела. Потом заскрипела дверь.

      – Мамочка, ты что, ночевать здесь будешь? – послышался голос девочки.

      – Нет, я скоро приду, – ответила Ленка, – скажите бабушке, что я трезвая!

      – Как стекло, – нахально издеванулась другая девочка, явно старшая, – смотри, с лестницы не свались, а то разлетишься вдребезги! А ну, дай-ка мы поглядим, что там происходит…

      – Юлька, не смей так с матерью разговаривать! – заорала Ленка, – ой, что вы делаете? С ума сошли? Помогите!

      Но ей никто не помог, поскольку и Ирка успела уже понять, что крики о помощи, хохот, брань и рыдания в этом доме звучат по поводу и без повода. Не хватало лишь санитаров. С силою двух молодых кобыл протопав по коридору, Оля и Юля без церемоний просунули рожи в комнату.

      – Добрый вечер, – строго взглянула на них Маринка, – что вам угодно? Руслана мы здесь не прячем. И алкоголь не употребляем.

      – Гоните её домой, – попросила Юля, – пожалуйста! Ей ведь завтра на собеседование!

      – Опять? Ну ладно, сейчас прогоним. Только, пожалуйста, отвезите меня к Серёжке.

      Девочки с радостью согласились, хоть Ленка сзади орала, чтобы они шли немедленно спать, без них разберутся! Но спать, в итоге, пошла она, а Оля и Юля весело подкатили коляску с Маринкой к двери, перетащили через порожек и довезли до следующей квартиры. Сзади шла Ирка с гитарой. Дверь открыл Алик – маленький, тощий, смурной таджик. Девчонки его шутливо начали бить, а Маринка, имевшая с ним натянутость по причине кормления им голубей, а не воробьёв, без всяких расшаркиваний спросила:

      – К Серёжке можно?

      – Да, – сказал Алик и, к удивлению всех, помог затащить Маринку в квартиру. Видимо, он был чрезмерно пьян. Две девочки, пожелав всем спокойной ночи, заторопились к себе, на второй этаж. А Ирка самостоятельно повезла Маринку к Серёжке.

      Глава седьмая

      Сережке едва исполнилось тридцать шесть. Но он умирал. Его короткая жизнь промелькнула ярко. Но без следа. Он был из интеллигентной семьи потомственных москвичей. Хорошее воспитание помогло ему