Страшный суд над богом и дьяволом. Владимир Владимирович Васильев

презирающий публику.

      – Но ты нужен публике!

      – Публике нужны кровь, любовь, деньги и дрязги. Я не являюсь ни одним из этих ингредиентов, и не хочу ими быть.

      – Ты понравился Ренару и стал деньгами, – Рене облизнулся. – Пойдем, выпьем?

      – Первая трезвая мысль, – кивнул Монтеков.

      Коллеги сели за столик кафе внутри аэропорта. Рене заказал красного полусухого.

      – Скажи, Рома, тебе ведь все равно, кто будет финансировать твое изобретение? – спросил Рене.

      – Нет, – сказал Монтеков и добавил после паузы. – Но я готов рассматривать варианты.

      – Это че, по типу демпинг? – донеслось с соседнего столика. Роман поморщился, узрев за ним пару бывших соседей по самолету.

      – Твои идеи хочет перекупить твой соотечественник, – сказал Рене.

      – Это хуже, чем иностранец, – хмыкнул Монтеков. – От соотечественников я уже пятнадцать лет не жду ничего, кроме смеси глупостей и немотивированной агрессии. И они целиком оправдывают мои ожидания.

      – Психи ебанутые! – раздалось с соседнего столика.

      – Вот именно, – подтвердил Роман.

      – Он эмигрант, – возразил Рене. – Лондонский банкир.

      – Уже лучше, но я не люблю Лондон. Дожди и туман, скрывающий пустоту.

      – Он готов платить тебе втрое больше, чем Ренар.

      – Его акции растут. Кто он?

      – Его зовут Леонид Альбертович Подболотов.

      – Этот господин вроде бы убит. Причем дважды. Первый раз взорван в Москве, а второй – отравлен в Бостоне.

      – Может быть, он мертв, но он попросил меня убедить тебя.

      – Я всегда симпатизировал мертвецам, – кивнул Монтеков. – У нас много общего.

      Заспанный официант принес вино и сыр.

      – За правильный выбор! – поднял бокал Рене.

      – За правильный ответ! – Роман наполнил свой бокал. Бокалы тускло звякнули друг об друга.

      – Не пей вина, Монтеков! – раздался резкий и совершенно трезвый возглас с соседнего столика. Удивившийся Роман опустил бокал. Рене, которого погубило плохое знание русского, отпил и схватился за горло.

      – Рене, – потряс коллегу Монтеков. Рене захрипел и обмяк.

      – Ступай, отравленная дрянь, по назначенью, – лицо одного из мужчин с соседнего столика приобрело человеческое выражение.

      – Вы притворялись, – констатировал Роман.

      – Это наша работа, – кивнул второй и со скоростью света прыснул в лицо Монтекова из неизвестного баллончика.

      Когда Роман открыл глаза, реальность пугающе изменилась. Монтеков снова сидел в самолете, а пара попутчиков по-прежнему сидела рядом.

      – Куда мы летим? – спросил Роман, почти не надеясь на адекватный ответ.

      – В великую страну, господин Монтеков, – сказал первый.

      – На вашу родину, – добавил второй.

      – Я догадался, – сказал Роман. – Это Европа цивилизованная, а Россия вечно великая. Но я практически гражданин Франции!

      – Как можно быть гражданином