Кина не будет. Александр Каневский

ни к нему. Одного только не прощу – дочку отнял. Я, когда с Николаем сошлась, сгоряча решила – ну и пусть! Перемелется! А оно не перемалывается. Наоборот, чем дальше, тем больней. Тяжело мне без Тамарки. Как она там, доченька моя родная?..

      Крупным планом лицо Метелёва. – Он всё слышал. Он стоит на крыльце, взявшись за ручку двери, не решаясь войти.

      А разговор продолжается.

      – Поздно вспомнили! – сухо говорит Нина.

      – Живёте вы, слыхала, небогато.

      – Не жалуемся.

      – Заберу я её у вас!

      – Не отдадим.

      – Суд есть. Я мать всё же… Родная!

      Метелёв решительно открывает дверь. Разговор обрывается.

      Хозяин допил чай, помолчал и важно сказал:

      – Не выйдет.

      Они сидели за столом вокруг самовара.

      – Как же быть? – спросила Нина.

      – Отдохнуть. А потом – обратно! До большака довезу, а там кругом, на попутной.

      – Что вы? Долго!

      – А болотом нельзя! – рассердился лесник. – Сейчас там топь! Дождь сутки льёт. Что вас туда гонит?

      – Муж у неё там, – не без иронии заметила хозяйка.

      Но лесник не разделил её настроения. Он внимательно посмотрел на Нину.

      – Во-он что! Н-да… – И вдруг, отбросив неприступность, спросил: – Силёнок-то хватит?

      Нина радостно кивнула в ответ. Тогда он снова сухо бросил жене:

      – Сапоги достань!

      Хозяйка неохотно достала две пары резиновых сапог.

      – А тебя не пущу! – заявила она мужу.

      – Че-го? – протянул лесник.

      – Нечего тебе там делать!

      – Муж ведь!.. – начал было объяснять он, но взглянув в её упрямые, узкие глаза, только махнул рукой: – Да что тебе толковать? Ты б ко мне не помчалась!

      – Тьфу, малахольный! – бросила ему вслед женщина.

      Они идут по болоту, впереди лесник, за ним Нина, дальше Метелёв. Снова льёт дождь.

      – Нина! – позвал Константин. Она задержалась. Лесник был впереди, и Метелёв произнёс:

      – Я ведь тогда ошибся.

      – О чём ты?

      – О Тамаре. Она очень на тебя похожа.

      Нина не обернулась. Лёгкими, радостными шагами догнала она лесника.

      Маленький зал едва вмещает зрителей. Взволнованная и напряжённая, Тамара робко касается клавишей. И по залу разливаются громкие, радостные звуки весенней мелодии. Тамара играет всё уверенней, вдохновенней. У самых дверей стоит нарядный Добкин, смущённо пряча за спиной завёрнутый в газету букет.

      Снова берег реки. Здесь начинается строительство плотины. У костра на толстом бревне сидят Нина и Константин и сушат одежду. К ним направляется маленький, круглый человек. Ещё издали он кричит:

      – Всё в порядке! С вертолёта сообщили: он уже на борту. Через несколько минут будет здесь!

      – Спасибо! – сказала Нина и вдруг по-детски разревелась, уткнувшись в плечо Метелёву.

      – Что вы!? Зачем? – растерялся толстяк. – Ведь он даже ног не промочил!..

      – Я не потому. – По-детски всхлипывая, она вдруг сказала Метелёву: – А