Кина не будет. Александр Каневский

тюльку?

      – Что ты?! Это малёк новой рыбы. Гибрид осетра и белуги. Ты любишь белугу?

      – Ненавижу рыбу.

      – А рыбий жир?

      Это спросил Алик.

      – В углу не говорят! – строго заметила Нина.

      – А я вышел из угла.

      – Вот и вернись!

      Малыш покорно поплёлся обратно.

      Метелёв механически вертел очки, лежавшие рядом с банкой.

      – Ну вот! Он снова забыл очки! – всплеснув руками, сказала Нина.

      Она ушла в кухню готовить обед. А Константин молча осматривал их жильё. Скромная, очень скромная обстановка. Никелированная кровать, застланная полосатым одеялом; старомодный диван со спинкой, простой шкаф. В углу раскладушка. Её, должно быть, ставят на ночь… Старенькая швейная машина. Наверное, Нина сама шьёт себе и детям… На спинке кровати сушатся мужские рубашки… Верно, сама стирает… этому, который разводит тюльку и забывает очки.

      Взгляд Метелёва возвратился к мутной банке. Грустно стоит он в углу комнаты. В другом углу стоит печальный Алик. Вдруг он обращается к Константину:

      – Дядя!.. Возьмите меня на поруки.

      Метелёв рассмеялся от неожиданности:

      – Выходи! Под мою ответственность!

      Вечер. В том же углу стоит снова напроказивший Алик.

      За столом Нина и Константин. В распахнутом пальто влетает возбуждённая Тамара.

      – Почему так поздно? – спрашивает мать.

      Тамара молча раздевается.

      – Что случилось?

      Девочка поднимает глаза на Метелёва, мол, не могу при нём.

      – Здесь нет чужих.

      – Пообещайте, что не будете смеяться! – просит Тамара.

      И, набравшись храбрости, выпаливает:

      – Добкин меня любит! Он сам сказал! И я тоже! В общем, у нас первая любовь!

      Взрослые всё же улыбнулись.

      – Ну вот! – обиделась девочка.

      – Ты не обижайся, – мягко говорит Нина. – Просто, первая любовь часто бывает несерьёзной. А настоящая приходит позже.

      – А вдруг первая и есть настоящая. На всю жизнь? Так бывает?

      Она переводит взгляд с Нины на Метелёва.

      – Бывает, – отвечает тот.

      Девочка стоит между ними и растерянно спрашивает:

      – Что же теперь делать?

      – Пей чай! – советует Нина.

      – Не могу. Добкина в кино не пустили, придрались, что до шестнадцати… Так он все деньги на мороженое потратил, меня угощал…

      – В марте? С ума сошли! – рассердилась Нина.

      – Становись в угол! – вмешивается Алик.

      Поступок мальчика заставил всех улыбнуться. Он устроился на коленях у матери, а Тамара охотно заняла его место.

      – Добкин требует, чтобы я завтра же дала ответ!.. Я теперь ни за что не засну. Всю ночь буду думать…

      Ночь. На раскладушке сладко и безмятежно спит Тамара. Посапывает уставший за день Алик. На коротком диванчике, с подставленным под ноги стулом, лежит Метелёв. В кровати Нина. Они не спят.

      – А контрамарку? – тихо говорит Константин. – Мне на концерт?..

      – Если придёшь с цветами… – шепчет Нина.

      – Помнишь?!

      Вместо