Лжедмитрий. Царская плаха. Александр Тамоников

сестрица. Как только ты благословишь меня на царство, я оставлю тебя в покое.

      – Ты никогда не думал, Борис, что твое стремление к власти может погубить тебя?

      – Меня может погубить только чья-то глупость.

      – Нет, брат, ты закончишь плохо.

      – А вот это уже мои дела. Главное – начать, а каков будет конец, не столь важно. Спокойной ночи. Помни мои слова.

      На следующее утро боярин Федор Никитич Романов был проведен в опочивальню царя.

      Там, следуя наказу брата, находилась и царица Ирина.

      Романов поздоровался, перекрестился на образа.

      Царь Федор, почувствовавший себя немного лучше, предложил боярину присесть на стул, взглянул на жену и сказал:

      – Ты бы вышла, Ирина.

      – Ну уж нет! А коли тебе плохо станет? Помощь понадобится? Мне доктор оставил снадобья, объяснил, что делать. А Федор Никитич в это не посвящен. Ты уж извиняй, государь, но я тебя одного не оставлю.

      Царь улыбнулся.

      – Ладно, оставайся тут.

      Ирина присела в дальнее кресло у оконца.

      Царь повернулся к Романову и спросил:

      – Как считаешь, Федор Никитич, после моей смерти кому Русью править?

      – Ты не о том думаешь, государь. Выздоровеешь, поднимешься. Вопрос о престолонаследии ставить рано.

      – А если Господу угодно прибрать меня?

      – Все мы в Его руках. Коли так, то наследница – твоя супруга.

      – Следует ли женщине?..

      – Так ведь правила же Елена Глинская, жена Василия Третьего. И не хуже мужа. Да и в иностранных державах королевы не редкость. Но повторяю, не о том мы завели разговор.

      – На мне кончается династия. Господь не дал наследника.

      – Оставь пока этот вопрос, государь.

      – Погоди. Ты имеешь право на престол. Тебя знают в народе, поддерживают бояре. Скажи, ведь думал о троне?

      – Нет, государь, не думал. Грешно это при живом царе.

      – Добро. Я услышал тебя. – Федор Иванович откинулся на подушку, лоб его покрылся испариной.

      Царица тут как тут.

      – Шел бы ты, боярин. Государю худо.

      – Да, государыня, пойду. Скорейшего выздоровления тебе, царь. – Романов вышел из спальни.

      Ирина приказала слугам вызвать доктора, сама же принялась смешивать снадобья, оставленные им для подобных случаев.

      Снадобья, что сделала царица, и помощь доктора сняли жар. Федор Иванович задремал.

      Ирина прошла в свои покои и очень удивилась, увидев брата, сидевшего там в кресле.

      – Ты? А говорил, что у себя на подворье будешь.

      – Я передумал.

      – Злых языков не боишься?

      – Я, Ирина, боюсь только крушения своих замыслов.

      – Ты слышал разговор Федора с Романовым?

      – Конечно.

      – Доволен?

      – Странное чувство, Ирина. И доволен, и нет.

      – Чем же ты можешь быть недоволен? Федор не благословил Романова на царство, более того, тот сам отказался вести разговор об этом.

      – Это-то и смущает. Другой схватился бы за свое право, дождался бы благословения, убедил бы умирающего царя