Лжедмитрий. Царская плаха. Александр Тамоников

мной там.

      – Ну если быть до конца честным, то раньше, еще на Москве, когда я увидел тебя с матушкой, идущей к стрелецкому голове. Но верь, привязанность у меня к тебе не по службе, а по душе. Я считаю тебя своим другом, надеюсь, ты относишься ко мне так же.

      – Наверное, после таких признаний я должен погнать тебя, все рассказать Михаилу Никитичу, но нет во мне зла.

      – Это потому, что мы друзья.

      – Теперь ты постоянно будешь приглядывать за мной?

      – Придется, Юшка, дабы чего худого с тобой не приключилось. Но ты этого больше не заметишь. Сегодня я сам дал тебе возможность увидеть слежку. О встрече нашей не надо никому говорить. Для тебя же лучше.

      – А коли я захочу увидеть тебя, как это сделать?

      – Когда придет нужда, я сам тебя найду. Ладно, Юшка, тебе пора. Мы и так задержались. Ступай. Рад был видеть тебя.

      – Я тоже.

      Холодов повернулся и скрылся за аркой.

      Юшка продолжил путь к подворью боярина Яковлева, испытывая весьма противоречивые чувства.

      «За мной стоят люди, у них какие-то замыслы. Если все получится, то быть мне на такой высоте, о которой сегодня и мечтать нельзя. Андрюша присматривает за мной больше трех лет.

      Кто эти люди? Почему именно я им понадобился, причем сильно? Не зря же они такую кашу с Андрюшей заварили. Господи! – Отрепьев перекрестился. – Что ждет меня впереди? Обещанные высоты или плаха?»

      Так, за раздумьями, однако не забывая осматриваться, Отрепьев дошел до подворья Яковлева.

      У открытой калитки рядом с задними воротами стоял стражник.

      – Я от Михаила Никитича. Боярин Яковлев должен знать обо мне.

      – Покажи, что несешь.

      – А вот это не твое дело.

      – Покажи, – настаивал стражник, – а то не пущу.

      Юшке пришлось доставать свиток.

      – Проходи и пожди, пока закрою калитку.

      Стражник проводил Отрепьева в дом.

      В большой зале на деревянном стуле с высокой спинкой сидел боярин.

      – Позволь войти? – спросил Отрепьев от дверей.

      – Входи! Давай, что принес.

      Юрий передал боярину свиток и спросил:

      – Я могу идти?

      – Погоди, сядь на лавку да сними тулуп, тепло здесь.

      – Ничего, жар костей не ломит. – Отрепьев присел на лавку.

      Яковлев осмотрел печать, сорвал ее, развернул свиток, прочитал письмо, поднялся.

      Встал и Отрепьев.

      – Тебя Юрием звать?

      – Да, боярин. Отрепьев я.

      – Слыхал. Михаилу Никитичу передай, что опасения, которые проявляет Михаил Никитич, не напрасны. Но что-либо предпринимать рано. Запомнил?

      – Запомнил, передам слово в слово.

      – Ты как шел сюда, подозрительных личностей не приметил?

      – Нет. – О встрече с Холодовым Отрепьев предпочел умолчать.

      Это не касалось боярина.

      – Ступай сейчас же обратно и передай мои слова Михаилу Никитичу.

      Через полчаса Юрий уже был на подворье Романовых.

      Михаил Никитич ждал его.

      – Ну