Карантинная зона. Павел Шушканов

со стаканом.

      – Ну, почти так и было. И все же, зачем ты приехал?

      Я отправил в рот отвергнутую горошину. На вкус как обычный консервированный горох.

      – Я собираю материал для большого отчета о работе НИИ, посвященного юбилею его существования. За пределами зоны о вас ничего не известно. Как вы живете, над чем работаете, что представляет собой Край с точки зрения простого человека. Хочу рассказать о вас миру.

      – Ну, если миру это действительно интересно… Нам в плане информации гораздо проще – раз в три месяца приходит паром, а в нем журналы и газеты, среди прочего. Фильмы. И даже эти штучки, – она повертела в руках телефон.

      – Интересно, куда вы деваете столько паромов.

      Вика улыбнулась, но не ответила.

      – Посоветуете сходить в местную библиотеку? – поинтересовался я.

      – Нет. И давай уже без церемоний. А то я снова забуду, как тебя зовут.

      Она сделала маленький глоток из стакана и, отняв у меня вилку, принялась охотиться за горошинами.

      – Тебе нужно устроиться на нормальную работу. Я имею в виду не наш отдел, если, конечно, ты не фанат смертной скуки. Посмотришь на институт изнутри, поговоришь с людьми, ну и заработаешь денег. Не думаю, что ты планируешь питаться только по четвергам.

      Я усмехнулся.

      – А мысль неплоха. Я насчет четвергов.

      – Должность ассистента в самый раз. Только нужно будет параллельно пройти курсы обучения слушателем, – продолжила Вика, – а еще тебе нужен профессор, с которым ты будешь работать. Нет не так – который согласиться с тобой работать. Рекомендую Кеслера Ивана Никифоровича. Его кабинет на шестом этаже главного корпуса. Лучше заранее записаться на собеседование.

      – А он точно нуждается в ассистенте?

      Она странно улыбнулась и снова сделала глоток.

      Тонкие губы и острый нос. Лицо скорее симпатичное, чем красивое. Ее голова торчала из широкого воротника куртки как удивленный воробушек.

      – В четверг нельзя достать спиртного даже за деньги? – поинтересовался я.

      – Не а.

      У тебя в стакане явно не яблочный сок.

      – Ага.

      – Значит некоторым можно?

      Она покачала головой.

      – Нет. Это мне можно. Послушай, я все равно не поделюсь с тобой. И не думай, что я жадина, просто у кого-то сложное собеседование у психолога в десять утра. А потом, видимо, тест на реакцию. Не стоит перед этим всем…

      – Тест на что?

      Она сделала страдальческое лицо.

      – На реакцию. Нужно проверить, насколько ты устойчив к процессам искажения и по результатам теста тебе присвоят группу доступа. Смотри.

      Она положила одну горошину на край тарелки.

      – Это наш институт. При всей необычности того, что тут происходит, мы находимся в относительно безопасном месте. Оно называется карантинная зона. Здесь можно находиться всем сотрудникам независимо от группы. Чуть дальше начинается зона искажения, – она начертила соусом неровную линию, – в нескольких километрах от нас. Ну, хорошо, в трех