Карантинная зона. Павел Шушканов

жутком месте на Земле.

      Я усмехнулся, но внутри появился неприятный холодок и заструился по позвоночнику.

      – Пойдем к остальным.

      Третьего человека я тоже знал Олег Олегович. Я должен был узнать его по грузной комплекции. Он тоже снял с лица сетку и добродушно улыбнулся в знак приветствия.

      – Испытуемый Богдан Алексеевич Авдеев. Тест номер один. Время начала…, – забубнил психолог, но Мартин отмахнулся от него.

      – Оставьте вы свой канцелярский тон. Давайте сначала введем человека в курс дела, ему и так не по себе.

      Психолог пожал плечами и, выудив их кармана часы, отвернулся.

      – Значит так, – Мартин отвел меня в сторону, – сейчас по команде будут отключены оба генератора, сдерживающие волны искажения оттуда.

      Он указал на проход между холмами.

      – Их сила небольшая, но по мере продвижения по этой размеченной полосе, она будет увеличиваться. Твоя задача – пройти как можно дальше.

      – У меня нет костюма, – напомнил я, смекнув, что сетчатый балахон – это какое-то средство защиты.

      Мартин улыбнулся и похлопал меня по плечу.

      – Он тебе не понадобится. Искажение на таком расстоянии слабое и абсолютно безопасно. В костюмах будем только мы, но лишь для того, чтобы ты не видел, как оно сказывается на нас. Ты должен сосредоточиться только на себе. Предупреждаю, будет немного неприятно и страшно, но, запомни, все абсолютно безопасно и обратимо, как только снова заработают генераторы.

      – Кажется, понял, – сказал я и взглянул на дорожку с разметкой. Она казалась длиннее, чем в первый раз.

      – Вот и отлично. Я пойду в шаге от тебя. Не спеши, можно останавливаться. Не бойся, и… удачи, Богдан.

      Мартин натянул на лицо маску-сетку и нажал несколько кнопок на поясе. Индикаторы засветились ободряюще-зеленым.

      – Можно начинать.

      Платонов кивнул и поднял руку, давая знак операторам на башне. Психолог открыл блокнот.

      Я подошел к краю асфальтной дорожки. Сердце бешено колотилось, хотя я даже не представлял, чего именно мне следует бояться. Полоса была равнодушно-белой, а разметка, показывающая расстояние и уровень доступа в зону искажения – недостижимо далекой.

      Мартин замер в шаге от меня и жестом показал на проход между холмами. Оттуда с минуты на минуту должна была надвинуться волна.

      В голове крутились странные мысли. Почему-то вспомнилась Марина, наша последняя ссора. Она сидела на спинке кровати, обгрызая лак с ногтей, ее лицо не выражало ничего, кроме усталости. «Ты сумасшедший, Богдан». А может это и правда?

      Я смахнул с лица холодный пот. Так, нужно вспомнить все, что я знаю об искажении. Нужно знать, чего следует (точнее, ни в коем случае не следует) бояться. Вроде бы искажение – аномалия изменения реальности. Вот только что это значит? Как реальность вообще может измениться? У меня что, станет десять пальцев на руке?

      Я глубоко вздохнул. Мартин снова указал на холмы и стал