Проснись в Никогда. Мариша Пессл

Со мной всякое случалось. Бывал и мертвецки усталым, и мертвецки пьяным. А вот просто мертвецом – еще ни разу. Звучит не слишком жизнерадостно.

      – Да он религиозный фанатик, – сказала Уитли, грызя ноготь. – Ведь похоже? Из какой-нибудь секты. Может, в полицию позвонить? Вдруг он там не один? Вдруг они решили вломиться в дом и поубивать нас всех или что-нибудь в этом духе?

      – Нет, он безобидный, – пробормотал Кэннон. Вид у него, впрочем, был обескураженный. Он прищурился, глядя на пустую дорожку, потом внезапно схватил зонтик и выскочил на крыльцо под очередной оглушительный раскат грома, после которого дождь полил еще сильнее. Выйдя во двор, он оглянулся по сторонам и скрылся в том же направлении, что и старик.

      Мы молча ждали. Всем было не по себе.

      Примерно через минуту Кэннон вернулся:

      – Похоже, он успел выйти на дорогу. Как сквозь землю провалился.

      – Давайте проверим камеры наблюдения, – сказала Уитли.

      Они двинулись в подвал, где были установлены мониторы. Кип с Мартой, бормоча о том, что им нужно «выпить чего-нибудь покрепче, пока не настал пенсионерский зомби-апокалипсис», поплелись обратно в гостиную.

      Я стояла на том же месте и вглядывалась в темноту.

      Этот старик определенно вызывал у меня тревогу. Велеречивость, церемонность, выговор такой же, как у диктора и одновременно у человека, год прожившего в Англии, – за всем этим, казалось, скрывался тонкий расчет. Словно то, что он рассказал нам, было лишь небольшой частью грандиозного плана.

      Я вглядывалась в чащу леса – не шевельнется ли что-нибудь вдалеке? – и старалась остановить пьяную карусель в голове. Внезапно за моей спиной загремела музыка, перекрывая шум грозы, и ночной морок слегка рассеялся. Глубоко вздохнув, я закрыла дверь и заперла ее на задвижку. Уитли права. Скорее всего, он пытался завербовать новых прихожан для своей церкви.

      Тем не менее я прошла мимо Кипа с Мартой, которые гладили Гэндальфа, уютно устроившись на диване, и вышла в холл с телефоном в руках. Мама взяла трубку после первого же гудка.

      – Би? У тебя все в порядке?

      По ее встревоженному голосу я поняла, что они с папой еще не спят. Наверняка лежат с книгами в постели: папа – с толстенной биографией какого-нибудь президента, мама – с триллером Джеймса Паттерсона, пытаясь читать его, хотя на самом деле уже в четвертый, если не в пятый раз скользит взглядом по одному и тому же абзацу, а потом взрывается: «Не понимаю, зачем она поехала к ним! У них какая-то загадочная власть над ней». А папа терпеливо отвечает, устремив на нее мудрый взгляд поверх очков: «Ей хочется увидеть их, Виктория, – это ее право. Она уже взрослая. И она сильнее, чем ты думаешь».

      Я вдруг поняла, что сама не знаю, зачем звоню, – просто захотелось услышать мамин голос.

      – Ехать домой уже слишком поздно. Я заночую здесь, – сказала я.

      – Вообще-то, утром ты будешь нужна в «Рубке». Сонный Сэм позвонил и сказал, что он завтра идет к зубному.

      – Я приеду.

      Мама понизила голос:

      – Ну как прошла встреча? Ты можешь говорить? У тебя расстроенный голос.

      – Все в порядке. Я люблю