Бог всегда путешествует инкогнито. Лоран Гунель

должен их убить. Всех. Это твоя первая миссия. Первая.

      Плетка Катрин щелкает особенно громко, и Сталин заходится лаем.

      – Но я ведь не преступник! Я не хочу никого убивать!

      – Это будет тебе во благо, – говорит он, скандируя каждое слово.

      Меня охватывает паника. Ноги подкашиваются, челюсть начинает дрожать.

      – Ни за что. Я… я совсем не хочу… совсем. Не хочу!

      – Надо! Поверь мне, – произносит он вкрадчивым голосом, – все это из-за твоей истории, понимаешь? Только во мраке ты поймешь, как выбраться из мрака. Не бойся.

      – Не могу, – шепчу я. – Не могу…

      – У тебя нет выбора.

      Голос его становится все настойчивее, взгляд все пронзительнее. Он медленно приближается ко мне.

      – Не подходите! Я хочу выйти отсюда!

      – Не сможешь. Слишком поздно.

      – Отстаньте!

      Я бросаюсь к высокой двери зала. Заперто. Я изо всех сил дергаю за ручку.

      – Откройте! – ору я, молотя по двери кулаками. – Откройте дверь!

      Дюбре медленно приближается. Я прислоняюсь к двери спиной, сложив руки крестом:

      – Вы не можете меня заставить! Я никого не стану убивать!

      – Вспомни: ты ведь дал согласие!

      – А если я возьму его назад?

      Мой ответ вызывает у Дюбре взрыв хохота. Демонического хохота, от которого в жилах стынет кровь.

      – В чем дело? Что вас так насмешило?

      Скривив губы в гримасу, он оборачивается к Катрин. Она смотрит на меня, и на ее лице расплывается мерзкая улыбка, от которой меня начинает тошнить.

      – Если ты берешь свои слова обратно… – начинает он медленно, с макиавеллиевской усмешкой, и тусклое пламя свечей отбрасывает на его лицо дьявольский отблеск, – если ты берешь свои слова обратно, я вношу тебя в список и отдаю его… кому-нибудь другому…

      В этот момент я чувствую, что ручка двери у меня за спиной поворачивается. Я выскакиваю за дверь, отпихиваю слугу и бросаюсь бежать.

      А за мной жутким эхом несется, раздаваясь на лестнице и в коридоре, голос Дюбре:

      – Ты дал согласие! Ты дал согласие! Ты дал согласие!

      Я проснулся, как от толчка, задыхаясь, весь в поту. Вид привычных предметов вокруг понемногу вернул меня к действительности.

      Я испытывал облегчение оттого, что все это было только во сне, и одновременно тревогу, как бы события и на самом деле не приняли тот же оборот. Ведь мне же ничего не известно ни о самом Дюбре, ни о его истинных намерениях… Я ввязался в игру, не зная ни правил, ни конечной цели. Ясно только одно: я не могу из нее выйти. Это правило я уразумел и принял его очертя голову…

      Часы показывали шесть. Я встал и медленно начал собираться на службу. Жизнь брала свое, надо было возвращаться на работу, хотя уже сама перспектива вновь оказаться в этом осином гнезде приводила в уныние.

      При моем появлении Ванесса вскочила и просеменила за мной по коридору в кабинет.

      – Я не знала, придешь ты сегодня или нет, но, в ожидании