Ома Дзидай. Ян Сергеевич Гофман

лезвие прорезает ткань и плоть, напоминает протяжные стоны контрабаса. Громыхание огнедышащих пушек, дымящихся фузей и пистолетов сродни дикому бою тамтамов во тьме керзеканских²⁰ саванн.

      Над сценой бесчеловечного сражения витала аура животного страха. Будто ливень, она падала смоляными каплями вниз, покрывая всех и каждого.

      Физиономии фантомов пустовали, но подобия их ртов корчились в неописуемой боли, вторя раненым телам. Слепая ярость вырывалась из глоток как медвежий рев, говоря о безрассудстве и кровожадности. Таково убиение себе во спасение – отголосок Глухой Эпохи²¹, прочно укоренившийся в самой природе homo sapiens.

      Воображение разыгралось не на шутку. Непотребное зрелище. Но я не отрицал его натуральную, табуированную красоту.

      Я совсем потерял счет минутам. Тем временем все кончилось – и кончилось дурно. В частности, для торутийцев.

                                    ***

      Кто-то постучал в металлическую дверь каюты, вырвав меня из нескончаемого потока иллюзий.

      – Is anybody there? ²²– Послышался из-за двери приглушенный бас. Визитер говорил по-энедийски ²³– на общем в Кельвинтии²⁴ языке, выбранном как инструмент интернациональных коммуникаций.

      Все должно было проясниться. Но нет – еще больше вопросов прибавилось, ответы на которые брать неоткуда. В довесок инкогнито вел себя вопреки логике вещей.

      Это был иностранец. Вряд ли он умел изъясняться на торутийском. В мое личное пространство ворвался неприятель! Мне грозила опасность. В те пару-тройку минут игры в молчанку я думал именно так.

      – Мистер Богарт, Вы здесь?

      Его вопрос навевал мне мысли сугубо смехотворные в своем абсурде. Казалось, я один был виновен в атаке на «Навту» и всех сопутствующих тому убийствах. Тогда это посчиталось нонсенсом. И только потом заимело смысл.

      Затекли ноги. Я непроизвольно дернул ими, брякнув об деревянный пол. Аноним понял, что его игнорируют. Рассвирепев, он беспардонно проорал:

      – Эй, шавка, ты чего придуриваешься, а? Кого пытаешься околпачить? Я знаю, что ты там. Вылетай давай, пока за ноги не вытащили!

      В порыве гнева визитер не упустил шанс вдарить кулаком по двери со всего маха. Что я могу сказать… сработало. Отрезвляюще так. Я призадумался на секундочку – и понял: лучшим выходом было подчиниться. Во спасение себя.

      – Д-да-да, я здесь, – заговорил я несмело. – Ради всего святого, умоляю Вас, не делайте мне больно!

      Страх забил бронхи, как мокрота, не давая вдохнуть полнотой легких. С трудом я все-таки смог загрести воздух ртом и встал с облюбованного места.

      Сопротивление было бессмысленно. Раз нападавшие одержали верх над командой корабля, выживание требовало довериться анониму. Альтернативы не было. И я… сполна заплачу запрашиваемую цену. Мне есть за что жить. А умирать – не за что.

      – Ага! Похоже, ты умеешь разговаривать, – язвительно заключил

20

Прообраз – Африка.

21

Прообраз – Каменный Век.

22

«Есть там кто?» (англ.)

23

Прообраз – английский язык.

24

Прообраз – Европа.