Васёк Трубачёв и его товарищи. Все повести. Валентина Осеева

хлопает, смеётся, шутит. Одним словом, наверно, его фабрика сто пар ботинок в секунду делает. Придётся и нам себя показать, – озабоченно подумал Мазин, устраиваясь поудобнее на бревне и отводя глаза от тёмной глубины пруда. – Даёшь учёбу!»

      Он вытащил из кармана свёрнутую в трубочку тетрадь. Но поучиться ему не пришлось.

      Около прежней землянки послышались тихие голоса.

      – Я думаю, что это нора лисы, – сказала девочка в белом фартуке, с пучком подснежников, торчащих из кармана на животе.

      – А я думаю – медвежья, – серьёзно ответил, приседая на корточки, стриженый мальчик с круглой головой и чёрными глазами. – Я даже сейчас потыкаю медведя палкой.

      – Не надо. Он затонул, – сказала девочка.

      Но мальчик достал прут и наклонился над ямой.

      – Эй, ты, упадёшь! – крикнул Мазин и, перескочив через бревно, пошёл к детям. – Вам что тут надо? Это не нора, а землянка. Убирайтесь отсюда!

      – Мы сейчас уберёмся, – сказала девочка.

      Но мальчик продолжал сидеть на корточках.

      Мазин поднял его за шиворот и поставил подальше от ямы.

      – А чья землянка? – спросил мальчик, нисколько не смутившись.

      – Это землянка, – сказал Мазин, скрестив на груди руки, – двух знаменитых следопытов: Русакова и Мазина – Р. М. З. С. Понятно? А теперь ступайте отсюда оба к своей бабушке!

      Когда малыши удалились, Мазин вынул перочинный ножик и на толстом стволе берёзы вырезал четыре буквы: Р. М. З. С.

      Полюбовавшись своей работой, Мазин сделал ещё один глубокий надрез на белом стволе берёзы и припал к нему губами.

      Он напился свежего берёзового соку, вытер рукавом рот и смачно сказал:

      – Эх, жизнь!

      Глава 35. Отец

      «Супризом» тётки была телеграмма от отца. Павел Васильевич приехал ночью. Васёк долго ждал, сидя одетый в уголке широкой кровати, и прислушивался к каждому шороху на дворе. Тётка тоже не спала, она всё что-то прибирала и хлопотала в кухне.

      – Ты ляг. Я тебя тогда разбужу, – уговаривала она племянника.

      – Ничего. Я не хочу спать, – с трудом приподнимая отяжелевшие веки, говорил Васёк.

      Ему хотелось первым встретить отца на пороге. Но он всё-таки не выдержал и заснул, ссутулившись и уткнувшись головой в спинку кровати. Ему снился дремучий лес и колючие ветки, снилось, что он ползком пробирается через поваленные бурей деревья и занозил себе коленку.

      И вдруг тёплые большие руки осторожно прижимают его к себе и мягкие усы, похожие на зелёные водоросли, щекочут лицо.

      – Ну, Рыжик… Глянь-ка на меня, Рыжик!

      Васёк ещё крепче зажмуривает веки, потом сразу открывает их и горячими от сна руками гладит отца по заросшим, небритым щекам. И оба они молчат, потому что нет слов, которые можно было бы сказать в такую минуту.

      – Скажи пожалуйста, ведь какой парень привязчивый! Это что! – бормочет в кухне тётка, тихонько сморкаясь в платочек.

      Прежние, светлые дни наступают для Васька. В длинные вечера уже всё переговорено