Мегрэ и бродяга. Жорж Сименон

его Тубибом[4].

      – Почему?

      – А он из образованных. Говорят, и вправду раньше был врачом.

      – Давно он живет под мостами?

      – Много лет.

      – Сколько?

      – Не знаю… Уже потеряла счет годам…

      Сказав это, женщина рассмеялась и отбросила с лица седую прядь. Когда она молчала, то выглядела лет на шестьдесят, но стоило ей заговорить, как сразу же становилось заметно, что у нее почти не осталось зубов, и она казалась намного старше. Однако в глазах ее по-прежнему таилась усмешка, и время от времени она оборачивалась к остальным бродягам, как бы призывая их в свидетели.

      – Разве не так? – спрашивала она у них.

      Те только кивали в ответ, чувствуя себя неуютно в присутствии комиссара и всех щегольски одетых господ.

      – Он жил один?

      Это снова ее рассмешило.

      – А с кем же ему жить?

      – Он всегда ночевал под этим мостом?

      – Не всегда… Я встречала его и под Новым мостом, а еще раньше – на набережной Берси…

      – А на рынке Ле-Аль? – Мегрэ прекрасно знал, что многие клошары ночуют именно там.

      – Нет, – ответила женщина.

      – Случалось тебе видеть его у мусорных баков?

      – Иногда…

      Выходит, несмотря на детскую коляску, он не специализировался на макулатуре и тряпье, и этим объяснялось то, что он лег спать так рано.

      – Чаще всего он подрабатывал человеком-сэндвичем, живой рекламой.

      – А что ты еще о нем знаешь?

      – Больше ничего…

      – Он когда-нибудь разговаривал с тобой?

      – А как же! Ведь я иногда его стригла… Нужно помогать друг другу!

      – Он много пил? – Мегрэ понимал бессмысленность этого вопроса: почти все клошары крепко выпивали. – Вино, например?

      – Не больше других.

      – Насколько много?

      – Пьяным я его никогда не видала. Не то что я… – И она засмеялась. – Представьте себе, я вас помню и знаю, что вы не злой. Как-то раз вы меня допрашивали у себя в кабинете… Давно это было, может, лет двадцать назад, когда я еще работала у ворот Сен-Дени…

      – Ты ничего не слыхала прошлой ночью?

      Она показала рукой на мост Луи-Филиппа, как будто хотела подчеркнуть расстояние, которое отделяло его от моста Мари.

      – Слишком далеко…

      – И ничего не видела?

      – Только фары «скорой помощи»… Я подошла поближе – правда, не очень близко, так как боялась, что меня заметут, – и разглядела, что это и вправду была «скорая помощь»…

      – А вы что-нибудь видели? – обратился Мегрэ к трем другим клошарам.

      Те испуганно замотали головами.

      – Может быть, подойти к владельцу «Пуату»? – предложил помощник прокурора, который чувствовал себя здесь крайне неуютно.

      Хозяин «Пуату», совсем не похожий на фламандца, уже поджидал их. Вместе с ним на борту тоже жили жена и дети, хотя баржа принадлежала не ему. Она почти всегда ходила по одному маршруту: от песчаных карьеров в верховьях Сены до Парижа. Звали речника Жюстен

4

Тубиб (от арабского «тебиб» – ученый) – на французском сленге название врача.