Разбойник Чуркин. Том 3. Возвращение. Н. И. Пастухов

ночничок бы хоть зажгли, – сказал разбойник.

      – Как же, всю ночь фонарь горит, зажечь только не успели.

      Добродушный хозяин ввёл постояльца в небольшую комнатку, отделённую от соседней дощатой перегородкой, вынул из кармана спички и зажёг стоявшую на небольшом столике сальную свечку.

      – Ну, вот и квартира тебе, – сказал он.

      – Дорого в сутки будет стоить?

      – Сколько прожить-то думаешь?

      – Как придётся: недельку, может, и меньше.

      – Целковый берём, а то и больше. Лошадки у тебя свои, или на ямщицких приехал?

      – На своих; надо бы уступить сколько-нибудь.

      – Ну, если на своих, три четверточка возьму, самовар и свечки наши будут.

      – Овёс и сено почём отпускаете?

      – Не дорого, лишнего не возьмём. Сами откуда вы будете?

      – Вёрст за четыреста отсюда.

      – Знать, в первый раз на ярмарку приехал?

      – Да, впервые ещё пришлось.

      – Ну, значит, остаёшься?

      – Нечего делать, надо бы почище комнатку, так и быть уж, останусь.

      – Есть и почище, да занята, – купцы из Большой Санды, заняли её.

      – Что значит «Санда»? – полюбопытствовал разбойник.

      – Ну, с завода Демидова, всё равно. Уедут, туда же тебя и переведу, сказал дворник и вышел.

      «Спасибо и за обещание», – подумал разбойник и стал осматривать комнатку, в которой он остановился.

      Она была в длину сажени три с половиною и такой же ширины, об одном оконце, выходящем на речку; в ней стояла кровать с матрацем, набитым сеном, на котором, кроме подушки, да притом жёсткой, ничего не было, не имелось даже одеяльца; около столика стояли три простых обыкновенного дерева стулика, в углах виднелась сырость, и она напоминала ему каземат Богородского острога. Разбойник снял с себя тулуп и присел на стул.

      Вскоре вошёл Осип, сопровождаемый тем же привратником, который встретил их на улице, и тотчас же ушёл из комнатки.

      – Ну, Василий Васильевич, комнатка-то, кажись, не хвали, вдвоём-то в ней и не поместишься.

      – Да, брат, не разгуляешься, но всё-таки ты как-нибудь уляжешься, ночь-то переночуем, а завтра и переберёмся на другую квартиру, так оно выходит.

      – Неловко с лошадьми переезжать, – проговорил каторжник, снимая с себя верхнюю одежду и поглядывая на атамана.

      – Лошадок-то мы и… побоку, ну их совсем, сбудем на Конную.

      – Это дело другое.

      – Ты полушубок-то не снимай, куда-нибудь пройдёмся.

      – Куда же, ночью, разве что в трактир, чайку попить?

      – Сходим, хоть немножко город поглядим. Лошадок хорошо поставил?

      – Ничего, уголок отвели, я уж и сенца им подложил, поить раненько.

      Через несколько минут Осип с Чуркиным были уже на улице; она была полна снующими взад и вперёд простолюдинами; прошли по линии постоялых дворов, между которыми выделялось одноэтажное здание трактира или харчевни какой-то Гольчихи. Войдя в него, они увидали за буфетом толстую, пожилых лет, женщину; это была хозяйка харчевни. Заметив их, она командировала паренька из прислуги