Цикада и сверчок (сборник). Ясунари Кавабата

подметать веранду, – сказал Синго.

      – Так уж получилось.

      – Странно. Начать хотя бы с того, что когда ты входишь во двор, то идешь к дому прямо в сторону гинкго, правда? Хочешь не хочешь, тебе приходится на него смотреть. Или, может быть, ты ходишь, опустив голову, погруженная в свои мысли?

      – Не знаю даже, что сказать. – Кикуко повела плечами. – Теперь буду всегда внимательно смотреть на то, на что смотрите вы, отец.

      Синго ответил грустно:

      – Никуда это не годится.

      Ему хочется, чтобы она видела все, что видит он, – у Синго еще никогда в жизни не было такого любимого человека.

      Кикуко все смотрела на гинкго.

      – Там, на горе, тоже есть деревья, на которых распустились листочки.

      – Совершенно верно. Наверно, и с тех деревьев сорвало бурей листву, как ты думаешь?

      Гора за домом Синго высится почти от самого храма. Ограда храма проходит прямо у ее подножия. И за оградой растут гинкго – из столовой их дома кажется, что эти деревья растут на горе.

      Гинкго за одну ночь, когда бушевал тайфун, стали совсем голыми.

      Бурей сорвало листья и с гинкго, и с вишни. Это самые большие деревья у дома Синго, и им легче противостоять ветру, но листьям на сильном ветру все равно не удержаться.

      После бури на вишне еще сохранилось немного пожухлых листьев, но потом и они опали, и теперь дерево тоже стоит голое.

      Даже листья бамбука на горе сморщились. Может быть, оттого, что море близко и ветер пропитан соленой морской водой. У бамбука буря среза́ла верхушки и заносила их в сад – они там и сейчас валяются.

      И вот на огромном гинкго распустились новые листья.

      Поворачивая с улицы в переулок, Синго идет домой, а прямо перед ним это дерево, и он видит его каждый день. Видит и из столовой.

      – Гинкго в чем-то сильнее вишни. Я смотрю на эти могучие деревья и думаю, чем отличаются они друг от друга, – сказал Синго.

      – Какую силу должно иметь это старое дерево, чтобы уже осенью покрыться молодой листвой! Но все-таки листочки жалкие, правда?

      – Да. Глядя на них, я думаю, могут ли они стать такими же большими, как листья, которые появляются весной, – нет, пожалуй, не могут.

      Листья были не только маленькие, но и редкие. Их слишком мало, чтобы укрыть ветки. Они были какие-то жидкие. Чуть зеленоватые, почти желтые.

      Когда утреннее осеннее солнце освещало гинкго, казалось, что дерево совсем голое.

      Гора за храмом сплошь заросла вечнозелеными деревьями. Их листьям не страшна никакая буря.

      Кое-где на макушках густо разросшихся вечнозеленых деревьев появились зеленоватые молодые листочки. Их-то и увидела Кикуко.

      Ясуко вошла, видимо, с черного хода. Послышался звук льющейся из крана воды. Она что-то говорит, но из-за шума воды Синго не может ничего разобрать.

      – Что? – громко кричит он.

      – Мама говорит, красиво клевер цветет, – пояснила Кикуко.

      – А-а.

      – Говорит, зацвела и пампасовая трава, – продолжала Кикуко.

      – А-а.

      Ясуко все еще что-то говорила.

      – Перестань,