Княжья Русь. Александр Мазин

потеря крови и неизбежная скованность пораненных мышц замедлили движения лехита, и Славке уже ничего не стоило бы отправить противника за Кромку. Однако, если бы Богуслав хотел лехита убить, он сделал бы это первым ударом.

      Слова о том, что лехиты – послы, не прошли мимо его внимания. Убивать же посланников – стыдное дело. Даже если они сами нарываются.

      Но заканчивать надо. Жесткий отбив мечом, удар саблей сверху, наискось. Пан Кошта вскинул вверх щит… И носок верхового сапога Славки угодил лехиту под колено.

      Нога гордого пана подвернулась, и он всей спиной рухнул в грязь. Подняться пану Коште не хватило прыти. Славка наступил лехиту на правое запястье, ударом меча вышиб щит, а саблей тихонько потрогал лехитово горло пониже подбородочного ремня.

      – Сдаешься?

      – Режь! – с ненавистью выдохнул пан Кошта.

      Спутники пана Кошты мрачно глядели на Славку, но вмешаться не пытались. Бой был честным, да и сила была не на их стороне.

      – Погоди, благородный воин! Я готов купить жизнь этого человека!

      Как и предполагал Славка, черный монах не остался равнодушным.

      – Хороший холоп стоит недешево, – заметил Славка.

      Пан Кошта зарычал медведем, дернулся. Но силы у него были не медвежьи, а весу в бронном Славке – за семь пудов. Так что лехит лишь еще больше перемазался в грязи.

      – Две серебряные марки! – предложил монах.

      Цена была невелика. Две марки – это чуть больше гривны. Однако Славка торговаться не стал. Все равно не выйдет из Кошты доброго холопа. Такой скорее зарежется, чем наденет ярмо.

      – Две, – согласился он. – И еще полмарки – вира князю. Антиф, прими деньги.

      Когда тугой мешочек сменил хозяина, Славка убрал свой клинок, вынул из онемевших пальцев лехита саблю, подрезал пояс пана Кошты и сдернул его вместе со всем содержимым и навешанным. Он был в своем праве: монах выкупил жизнь своего человека, но не его имущество.

      – Перевяжите его и убирайтесь, – велел Славка, отступая от поверженного противника.

      Друзья пана Кошты тут же кинулись к нему, подняли, поволокли в дом.

      – Как понимать твои слова? – спросил монах.

      – Так и понимать, – на Славку вдруг навалилась усталость. – Перевяжите и уезжайте. Вон телега пустая стоит. Поговорите с хозяином – может, уступит за хорошую цену.

      – Разве это по-христиански? – Монах перешел на латынь. – Этот человек ранен. Неужели благородный победитель, аки добрый самаритянин, не явит милосердия?

      – Не явит, – буркнул по-словенски Славка. – Нечего было за саблю хвататься. Благодари Бога, что я не просек ему хребет. А ты, патер, лучше присматривай за своими людьми. По нашей Правде, если кто вольную девку иль жену ссильничает, повинен смерти.

      – Это ты к чему?

      – К тому, что присматривай за своими людьми получше! – рявкнул Славка.

      И, не желая более болтать, двинулся к столу, где проворный хозяин уже понаставил горячих кушаний.

      Лехиты покинули постоялый двор раньше, чем