Король смеха. Аркадий Аверченко

Пылинкина увидела их еще в дверях и с радостным изумлением воскликнула:

      – Боже ты мой, Павел Иваныч! Андрей Павлыч! Садитесь. Очень мило с вашей стороны, что заехали. Чашечку чаю?

      – Благодарю вас! – ласково наклонил голову Андромахский. – Не откажусь.

      – А мы с мужем думали, что встретим вас вчера…

      – Где? – спросил Андромахский.

      – Как же! В Соляном Городке! Грудастов читал о Пшебышевском.

      На лице Андромахского изобразилось неподдельное отчаяние.

      – Так это было вчера?! Экая жалость! Я мельком видел в газетах и, представьте, думал, что она будет еще не скоро. Я теперь газеты вообще мельком просматриваю.

      – В газетах теперь нет ничего интересного, – сказал из-за угла чей-то голос.

      – Репрессии, – вздохнула хозяйка. – Обо всем запрещают писать. Чашечку чаю?

      – Не откажусь, – поклонился Ляписов.

      – Мы выписали две газеты и жалеем. Можно бы одну выписать.

      – Ну, иногда в газетах можно натолкнуться на что-нибудь интересное… Читали на днях, как одна дама гипнотизмом выманила у домовладельца тридцать тысяч?

      – Хорошенькая? – игриво спросил Андромахский.

      Хозяйка кокетливо махнула на него салфеточкой:

      – Ох, эти мужчины! Им бы все только – хорошенькая! Ужасно вы испорченный народ.

      – Ну, нет, – сказал Ляписов. – Вейнингер держится обратного мнения… У него ужасное мнение о женщинах…

      – Есть разные женщины и разные мужчины, – послышался из полутемного угла тот же голос, который говорил, что в газетах нет ничего интересного. – Есть хорошие женщины и хорошие мужчины. И плохие есть там и там.

      – У меня был один знакомый, – сказала полная дама. – Он был кассиром. Служил себе, служил, и – представьте – ничего. А потом познакомился с какой-то кокоткой, растратил казенные деньги и бежал в Англию. Вот вам и мужчины ваши!

      – А я против женского равноправия! – сказал господин с густыми бровями. – Что это такое? Женщина должна быть матерью! Ее сфера – кухня!

      – Извините-с! – возразила хозяйка. – Женщина такой же человек, как и мужчина! А ей ничего не позволяют делать!

      – Как не позволяют? Все позволяют! Вот одна на днях в театре танцевала с голыми ногами. Очень было мило. Сфера женщины – все изящное, женственное.

      – А по-моему, она вовсе не изящна. Что это такое – ноги толстые и сама скачет, как козел!

      – А мне нравится! – сказал маленький лысый человек. – Это танцы будущего, и они открывают новую эру в искусстве.

      – Чашечку чаю! – предложила хозяйка Андромахскому. – Может быть, желаете рюмочку коньяку туда?

      – Мерси. Я вообще не пью. Спиртные напитки вредны.

      Голос из угла сказал:

      – Если спиртные напитки употреблять в большом количестве, то они, конечно, вредны. А если иногда выпить рюмочку – это не может быть вредным.

      – Ничем не надо злоупотреблять, – сказала толстая дама.

      – Безусловно. Все должно быть