Истории жизни (сборник). Анна Гавальда

день я освобожусь, «сорвусь с поводка». Но ничего подобного не произошло. Так и не произошло. Я остался благоразумным, благовоспитанным и неинтересным. К чему я все это тебе рассказываю? С чего это вдруг так разболтался?

      – Просто я спросила…

      – Ладно… Хотя это не причина! Я еще не надоел тебе своими ностальгическими воспоминаниями?

      – Да нет же, совсем наоборот, мне очень интересно…

* * *

      На следующее утро я нашла на кухонном столе записку: «Я только на работу и обратно».

      В кофейнике был свежесваренный кофе, перед камином, на подставке, лежало огромное полено.

      Почему он не предупредил меня о своем отъезде?

      Какой странный человек… Похож на рыбу… Вечно уворачивается и всегда выскальзывает из рук…

      Я налила себе большую чашку кофе и выпила, стоя у кухонного окна. Смотрела на малиновок, суетившихся вокруг кусочков сала, которые девочки разложили накануне вечером на скамейке.

      Солнце поднялось чуть выше изгороди.

      Я ждала, когда дочки встанут. В доме было слишком тихо.

      Хотелось курить. Вот идиотство, я бросила много лет назад! Бросила-то бросила, но жизнь есть жизнь… Вы проявляете чудеса стойкости, а потом однажды зимним утром плететесь по холоду четыре километра, чтобы купить пачку сигарет, или, например, любите мужчину, заводите с ним двоих детей и потом однажды зимним утром узнаете, что он от вас уходит, потому что полюбил другую. Говорит, что ему жаль, что он ошибся.

      Как по телефону: «Извините, я ошибся номером».

      Пожалуйста, пожалуйста…

      Мыльный пузырь.

      На улице ветрено. Я выхожу, чтобы убрать сало.

      Вместе с дочками смотрю телевизор. Я подавлена. Герои их мультфильмов кажутся мне глупыми и капризными. Люси злится, мотает головой, просит меня замолчать. А мне хочется поболтать с ней о Кэнди.

      В детстве я обожала Кэнди.

      Кэнди никогда не говорила о деньгах. Только о любви. Но я промолчала – что толку уподобляться глупышке Кэнди…

      Ветер завывает все сильнее. Поход в деревню придется отложить.

      Вторую половину дня мы проводим на чердаке. Девочки наряжаются. Люси машет веером перед лицом сестры:

      – Вам жарко, госпожа графиня?

      Госпожа графиня не может шевельнуться, слишком уж много надела шляп.

      Мы сносим вниз старую колыбельку. Люси говорит, ее надо покрасить.

      – В розовый цвет? – спрашиваю я.

      – Как ты догадалась?

      – Я очень умная.

      Звонит телефон. Люси снимает трубку. Долго слушает, наконец спрашивает:

      – Хочешь поговорить с мамой?

      Немного погодя вешает трубку. Но к нам не возвращается.

      Я помогаю Марион разобраться с колыбелькой.

      Спустившись на кухню, нахожу дочь за столом. Сажусь рядом.

      Мы смотрим друг на друга.

      – А вы с папой когда-нибудь полюбите друг друга снова?

      – Нет.

      – Ты