Истории жизни (сборник). Анна Гавальда

Держался за стены. Уйму времени вспоминал, где поставил машину, потерялся на проклятой стоянке. Да что со мной такое? Что со мной такое, черт побери? Все дело в том, что она так ужасно выглядит? Или это трупно-жавелевый запах так на меня подействовал? Или просто само это место? Атмосфера беды? Страдания? И моя маленькая Франсуаза с ручками-спичками, мой ангел, потерявшийся среди всех этих зомби. На узкой больничной койке. Что они сделали с моей принцессой? Почему так плохо с ней обращались?

      Да, так вот, я потратил уйму времени, чтобы найти свою машину, еще столько же, чтобы ее завести, потом долго не мог тронуться с места. Знаешь почему? Что меня так подкосило? Не Франсуаза, нет, не ее катетеры и не ее боль, конечно, нет. Это было…

      Он поднял голову.

      – Отчаяние. Оно, как бумеранг, ударило меня прямо в лицо…

      Молчание.

* * *

      – Пьер… – сказала я в конце концов.

      – Да?

      – Вы, конечно, решите, что я совсем обнаглела, но я бы все-таки выпила травяного чая…

      Он встал, пряча благодарность за недовольным бурчанием.

      – Ну вот, так всегда: никогда-то вы не знаете, чего сами хотите, все капризничаете…

      Я поплелась за ним на кухню и села по другую сторону стола, глядя, как он ставит кастрюльку с водой на огонь. Свет раздражал мне глаза. Я потянула лампу вниз. Он шарил по шкафчикам.

*****

      – Могу я задать вам вопрос?

      – Если скажешь, где найти то, что я ищу.

      – Там, прямо перед вами, в красной коробке.

      – Здесь? Раньше мы это сюда не клали, мне кажется, что… прости, я слушаю.

      – Сколько все это продолжалось?

      – С Матильдой?

      – Да.

      – Считая от Гонконга и до нашей последней размолвки – пять лет и семь месяцев.

      – Вы проводили вместе много времени?

      – Нет, я ведь уже говорил. Несколько часов, несколько дней…

      – И вам этого хватало?

      – …

      – Хватало?

      – Нет, конечно. А может, да – я ведь ничего не сделал, чтобы что-то изменить. Я уже потом об этом подумал. Возможно, меня это устраивало. «Устраивало»… До чего же уродливое слово. Возможно, так мне было удобно – иметь и надежный тыл, и африканскую страсть. Домашний ужин по вечерам и острые ощущения время от времени… Как хорошо – и сыт, и в форме себя держишь. Практично, удобно…

      – Вы звонили, когда она была вам нужна?

      – Ну да, примерно так…

      Он поставил передо мной чашку.

      – Вообще-то нет… Все происходило не так… Однажды, еще в самом начале, она написала мне письмо. Единственное в нашей жизни. Она писала:

      Я все обдумала, я не питаю иллюзий – я люблю тебя, но не доверяю. Раз то, что мы переживаем, нереально, значит, это игра. А раз это игра, необходимы правила. Я больше не хочу встречаться с тобой в Париже. Ни в Париже, ни в каком другом месте, где ты будешь бояться. Когда мы вместе, я хочу брать тебя за руку на улице и целовать тебя в ресторанах – иначе вообще ничего