Истории жизни (сборник). Анна Гавальда

прошу вас! Продолжайте. Что было дальше?

      – Ты меня сбила.

      – Больше не произнесу ни слова.

      – …

      – Ну же, что было потом?

      – Когда потом?

      – Потом, на переговорах с китайцами.

      – Вы улыбаетесь. Почему? Ну расскажите же!

      – Я улыбаюсь, потому что это было невероятно… Она была невероятна… Ситуация была совершенно невероятной…

      – Прекратите улыбаться сами с собой! Расскажите мне! Рассказывайте, Пьер!

      – Ладно… Сначала она с невероятной серьезностью вытащила из сумки маленький пластиковый очешник «под крокодила». Водрузила на нос пару ужасных очков. Знаешь, такие – строгие, в белой металлической оправе, как носят учительницы-пенсионерки. И с этого мгновения лицо ее закрылось. Она смотрела на меня совершенно иначе, ждала, чтобы я начал отвечать урок.

      Я говорил, а она переводила. Я был потрясен, потому что перевод был практически синхронный. Не знаю, как ей это удавалось. Она слушала и повторяла мои слова практически одновременно. Это и правда была совершенная фантастика… Сначала я говорил медленно, потом все быстрее и быстрее. Наверное, хотел ее прижать. Но она и глазом не моргнула, напротив – ей явно нравилось договаривать мои же фразы раньше меня. Уже тогда она давала мне понять, насколько я предсказуем…

      А потом она встала и подошла к доске, чтобы перевести кривые графиков. А я воспользовался моментом, чтобы разглядеть ее ноги. В ней было нечто старообразное, немодное, абсолютно анахроничное. Юбка-шотландка до колен, темно-зеленый гарнитур и… Чему ты снова смеешься?

      – Слову: гарнитур. Ужасно забавно!

      – Ну знаешь! Не вижу ничего забавного! Чем тебе не угодило это слово?

      – Все нормально, все в порядке…

      – Вот ведь дурочка…

      – Молчу, молчу.

      – Даже лифчик на ней был старомодный… У нее была высокая грудь – как у девушек во времена моей молодости. Красивая грудь – не слишком большая, острые соски смотрели в разные стороны… Меня заворожил ее живот. Он у нее был – маленький и круглый, круглый, как у птички. Этот прелестный животик деформировал клетку на юбке, и он был… как раз мне по руке… Пытаясь получше разглядеть ноги, я вдруг заметил ее смущение. Она замолчала. Покрылась румянцем. Лоб, щеки, шея стали совершенно розовыми. Цвета маленькой креветки. Она испуганно смотрела на меня.

      – Что происходит? – спросил я.

      – Вы… Вы не поняли, что он сказал?

      – Ннн… Нет. А что он сказал?

      – Вы не поняли или не слышали?

      – Я… Я не знаю… Вообще-то я не слушал…

      Она опустила глаза. Она была взволнована. Я воображал худшее, ляп, промах… уже было считал, что все кончено, пока она поправляла свой пучок.

      – Что происходит? Возникли проблемы?

      Китаец смеялся, говорил ей что-то, что я не мог разобрать. Я совершенно растерялся. Ничего не понимал. Чувствовал себя полным идиотом!

      – Да что он, в конце-то концов, говорит? Переведите мне!!!

      Она что-то мычала.

      – Дело табак?

      – Нет,