Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том шестой. Нелли Шульман

натянув на плечи одеяло:

      – Я просто волнуюсь. Рауфф и сеньор Ланге, то есть Макс, могут появиться в Ушуайе хоть завтра. Мы при оружии, но они тоже, наверняка, приедут не с пустыми руками. Мы сильно рискуем. Едва Рауфф опишет нас Максу, как тот поймет, кто мы такие. Надо быстрее убираться отсюда… – вечером они поужинали в пансионе. Все городские заведения стояли закрытыми:

      – Зима, туристов нет… – извинилась хозяйка, – но вы не волнуйтесь, готовлю я недурно… – за действительно хорошим рагу, из свинины, с бобами, Питер тихо заметил:

      – Ты обратил внимание на судно, в порту? То, что стояло отдельно от рыбацких лодок… – корабль назывался «Звезда юга». Надпись на корме сообщала, что судно приписано к Ушуайе. На мачте сиротливо повис мокрый от снега аргентинский флаг.

      Меир отрезал себе немного зачерствевшего хлеба:

      – Обратил. Это не просто судно, Питер, а ледокол, пусть и малого тоннажа. Я больше, чем уверен, что владеет им тоже сеньор Ланге, или кто-то из его сотрудников, так сказать… – времени выяснять имя хозяина ледокола у них не оставалось. Меир налил себе еще крепкого кофе:

      – Я так и не поговорил с Мартой насчет Мэтью. Хотел, но не успел, из-за суматохи с Рауффом… – на краю стола лежал аккуратно запакованный сверток, с сэндвичами.

      Хозяйке они сказали, что намереваются осмотреть окрестности. Привозить палатку они не стали, но Меир забросил на заднее сиденье виллиса рюкзаки, с притороченными к ним спальными мешками. На карте они отметили точку рандеву, с остальной группой. Осушив третью чашку кофе со сливками, Питер закурил:

      – Сэндвичи у нас получатся такими, как по дороге в Ставело… – он взглянул на Меира, – ты тогда разогревал сыр, от гастрономии Фошона, над огнем спиртовки… – Меир вспомнил свой сон:

      – Он говорил, что один раз не успел. Голос был знакомый, но кто это? Я тоже не успел, в Ставело, и потерял отца. Но сейчас мы успеем, обязательно. Максимилиан понесет наказание, а я вернусь домой и восстановлю свое доброе имя. Я не погибну на краю земли, оставшись для своей страны якобы предателем. И вообще, мне надо вырастить Еву… – Меир решил поговорить с Мартой при встрече:

      – Я ей расскажу о письмах так называемого Аарона, о свидании Мэтью и советского агента, в Розуэлле. Мэтью не должен уйти от ответственности, не должен сбежать в СССР. Я вернусь домой, буду работать в Секретной Службе, воспитывать Еву. Понятно, что больше детей у меня не появится… – отогнав мысли о неизвестной девочке, из своего сна, Меир взглянул на часы: «Пора ехать».

      Питер сверился с картой, в походной сумке:

      – До гостиницы сеньора Ланге тридцать километров, но по такой дороге и такой погоде, мы весь день будем наверх карабкаться. Шоссе все обледенело, тоже, как в Ставело… – Меир подумал:

      – Мы тогда лежали рядом в окопе и сейчас остались рядом. Правильно Марта сказала, война не закончится, пока жив последний нацист… – он потушил сигарету:

      – Вообще, если