Нищенка. Михаил Серафимович Максимов

красавцы журавли, как я могу забыть тебя, мудрого, доброго и хранящего всю стаю при дальних перелетах, как я могу забыть небо?!

      – Спасибо за все, лети в свое гнездо, а я пойду своей дорогой.

      Когда Танюшка увидела журавля и закричала, ее услышала нянечка Шура и воспитательница, они сразу подбежали к ней.

      – Что с тобой, милая, что ты кричишь?

      – Матушка там моя, матушка, я ее сама видела.

      – Успокойся, солнышко, нет там твоей матушки, да и быть не может.

      – Бабушка Шура, ты же сама нам рассказывала, что журавли околдовали мою маму, там она, я сама ее видела.

      Танюшка расплакалась и уцепилась ручонками за прутья ограды.

      – Глупенькая, да мало ли чего я наговорю, сказки все это, а ты не серчай на глупую старуху, пошли к ребятам.

      Танюшка не захотела играть со всеми на улице и ушла в комнату. Она легла на кроватку и отвернулась к стене. За ужином она почти ничего не ела, не пошла на занятие в кружок, сидела у окна и смотрела на дымящееся туманами болото. На другой день ее осматривала тетя в белом халате, но ничего плохого в ней не обнаружила. Перед сном подружки посмеялись над Танюшей за то, что она верит в сказки, а потом махнули на нее рукой и улеглись спать.

      Танюшку к ограде больше не пускали, а чем-то другим заниматься она не хотела. Нянечке Шуре сделали замечание за то, что она рассказывает детям разные небылицы.

      – Ничего, пройдет несколько дней, все и успокоится, решили взрослые. А пока надо девочку чем-то отвлечь, лучше всего свозить на экскурсию. Такое решение было принято заведующей, которое всем понравилось. Но события начали развиваться по иному сценарию.

      Ближе к обеду к заведующей пришла женщина и заявила, что у них проживает ее дочь, которую зовут Танюшей. Они закрылись в кабинете и долго о чем-то там разговаривали, потом позвали Танюшку. Заведующая вышла из кабинета и оставила их одних.

      – Здравствуй, дочка, я твоя мама.

      – Моя мама на болоте, я сама ее видела, а ты чужая тетя.

      – А кому ты конфеты приносила, а как просила журавлей расколдовать меня и вернуть к тебе, а когда я вышла из-за куста, а ты стала меня звать, но пришли люди, и я улетела, ты забыла?

      Танюшка смотрела широко раскрытыми глазами на незнакомую женщину всего какой- то миг, потом бросилась к ней, обняла за шею и тихо заплакала. – Матушка, моя матушка, – только и произносила она сквозь всхлипывания.

      – Успокойся, милая, теперь мы вместе, и никто нас больше не разлучит, никто, ты слышишь?

      Оформление всех бумаг, на удивление, заняло немного времени. Счастливые мать и дочь покидали этот хоть и гостеприимный, но все же казенный дом.

      А на другой день воспитателям и нянечкам пришлось кого силой, а кого и уговорами отгонять от железного забора. Теперь уже никто не сомневался, что журавли могли забрать и околдовать и их мам.

      Они шли в новую жизнь, как во сне. Матушка потихоньку бросила перышко и прошептала: «Пусть у нас будет свой кров и дело,