Завещание обжоры. Михаил Александрович Соколовский

что простите, господа. Для получения наследства вам придётся съесть… кое-что посущественней… чем… листок бумаги…

      Лиза выпила.

      – А кто за этим проследит? – спросил Иржи. – Ты?

      – Да, я, – сдавленно после выпитого сказала Лиза. – Как представитель закона. И свидетель. Господин Рейнальдо Халкомедуса.

      Все повернулись к Рейнальдо. Тот стоял как и всегда неподвижно, ожидая распоряжений.

      – Но… почему вы? – спросила Натали с каким-то уже священным ужасом. Рейнальдо никогда в полной мере не воспринимался ею, как человек. И вот теперь выяснялось, что в таком деле Фридрих Андрей доверился именно ему.

      – Я не родственник, – просто ответил Рейнальдо. – И не друг. У близкого человека в последний момент могла бы дрогнуть рука. Близкий человек стал бы отговаривать Фридриха Андрея, попытался бы убедить изменить завещание. Стал бы действовать.

      – А вы готовы все исполнить, – сказала Натали со злостью.

      – Я – слуга. Я исполню всё, что приказал хозяин. И, по приказу господина Фридриха Андрея я сделал всё, чтобы это завещание было осуществимо.

      – То есть? – Алексей почуял неладное.

      – Я обналичил деньги, я привёл в порядок бумаги хозяина…

      – И давно он дал такое распоряжение? – Натали злилась всё больше, цеплялась к мелочам.

      – Как только узнал о своём циррозе. Он велел мне купить специальный холодильник, горизонтальный, без полочек. Я поставил его в нашем погребе, в комнате, ключи от которой есть только у меня. Потом заказал восковую куклу, как две капли воды похожую на… спящего хозяина, и… уже потом… спрятал его тело… в этот холодильник…

      – Кукла? – Гай вскочил.

      Все, кроме Елизаветы, переглянувшись бросились к двери. Немного потолкались, но всё-таки нашли в себе остатки воспитанности и такта, разобрались и прошли в соседнюю комнату, гостиную, где под работающим кондиционером стоял гроб.

      И вот, как и хотел Гай, все, наконец, собрались у гроба Фридриха Андрея де Шая. Шумел кондиционер, лица, поименованные в завещании хозяина гроба глядели друг на друга, не очень пока понимая, зачем они здесь. Гай протянул руку ко лбу де Шая, но остановился на полдороге.

      – Может, тогда можно выключить холод? – Натали кивнула на работающий кондиционер.

      – Воск может расплавиться, – сказал Рейнальдо.

      Гай, наконец, решился и опустил ладонь на желтоватый лоб лежащего в гробу. Лоб звонко шлёпнул. Гай отдёрнул руку.

      – Воск! Восковая кукла! Кукла!

      – Ты уверен? – спросила Иржи.

      – Что я, воск от… плоти… не отличу?

      Куклу потрогали все. Потом покивали головами, согласившись, что это в самом деле не де Шай, а только его восковое изображение.

      В столовую наследники вернулись подавленные. Кто-то стал ковырять накапавший со старинной люстры воск, кто-то глядеть на картины, кто-то есть…

      – Ну, правильно, – задумчиво произнесла Оливия. – Лежать там два дня… мясо бы испортилось… папа знал толк.

      – Оливия, помолчи! – сквозь зубы сказал Иржи. – Лучше съешь