Шарлотта. Последняя любовь Генриха IV. Жорж Вотье

со мною, не позвал он меня к себе?

      – Не знаю…

      – А!.. Какое же это поручение?

      Сюлли не отвечал и взглянул на Кончини. Королева с гневом топнула ногой.

      – Я позволяю синьору Кончини оставаться.

      – Однако…

      – Я хочу, чтобы он слышал то, что вы скажете мне…

      – Как вам угодно.

      – Ее величество позволяет мне оставаться, – сказал Кончини. – Я тем более признателен королеве, – прибавил он, окидывая Сюлли с ног до головы презрительным взглядом, – что, если я не ошибаюсь, ваше поручение касается меня.

      Сюлли повернулся к нему спиной и обернулся к королеве.

      – До короля дошли слухи, что синьор Кончини намерен купить Ла-Ферте…

      – Что я вам говорил? – сказал Кончини с насмешкой. – Я угадывал по угрюмому виду герцога, что дело идет обо мне…

      – Молчите! – сказала королева с благосклонным видом. – Дайте говорить господину де Сюлли; вы будете отвечать после.

      Итальянец с досадой раскинулся на огромном кресле и сделал Сюлли знак рукой.

      – Продолжайте…

      – Я имею честь говорить с ее величеством, а не с…

      – Хорошо, хорошо, – перебила Мария Медичи, – я слушаю вас.

      – Я сказал уже вашему величеству, что король узнал о намерениях синьора Кончини и поручил мне выразить вам свое неудовольствие.

      – Свое неудовольствие, мне! Но разве это касается меня? Для чего он не обращается к синьору Кончини?

      – Он предполагает, что замечание с вашей стороны будет лучше принято…

      – Это насмешка?

      – Нет… но расположение вашего величества к синьору Кончини…

      – Я отдаю свое расположение кому хочу и не желаю, чтобы мне мешали выбирать моих слуг. Прошу вас передать эти слова королю и самому помнить их…

      – Я не знаю, чему обязан этим предостережением…

      – Если вы меня не понимаете, то я понимаю сама себя… А теперь, если мой царственный супруг желает сделать меня посредницей его неудовольствий, скажите мне, в чем дело.

      – Дело идет о покупке Ла-Ферте…

      – Вы уже говорили об этом… сколько раз еще будете вы повторять?

      – Последний, если вы удостоите выслушать меня.

      – Мне кажется, я слушаю вас уже полчаса… Я полагаю, король назвал вам причины своего неудовольствия?

      – Франция бедна; большие дороги покрыты несчастными, у которых нет ни крова, ни одежды, ни пищи, которых нищета доводит до самых опасных крайностей. Парижский народ умирает с голоду, и в последний выезд его величества целые толпы неимущих собрались около его кареты и громкими криками требовали хлеба…

      – Эта картина очень печальна… но какое отношение имеет она к тому, что вас привело?

      – Король опасается, что в настоящую минуту эта покупка произведет неприятное впечатление и его народ станет роптать.

      – Какое смешное опасение!.. Народ станет роптать… Уж не умирать ли нам с голоду, чтобы доставить удовольствие французским нищим?

      – Ваше величество не так понимаете меня… Дело идет о ваших собственных интересах, и опасение