Алмазы перуанца. Карл Верисгофер

так, что некуда было яблоку упасть; сеньор Рамиро буквально расцвел от удовольствия.

      Началось представление. Первым выступал Педро, затем ученые обезьянки стреляли из пистолетов, маршировали под барабан, причем одна из них была за барабанщика и проделывала множество забавных номеров; после того увеселяла зрителей ученая коза, балансировавшая на четырех тарелках, поставленных на горлышках четырех бутылок.

      Бенно наслаждался увлекательным зрелищем из-за занавеса, как вдруг почувствовал, что кто-то коснулся его плеча. Это был Мигель.

      – Что вам, Мигель?

      – Почему вы не хотите мне довериться, сеньор Бенно? Я знаю, что вы знаетесь с тайными силами природы и черной магией.

      – Да с чего вы это взяли, Мигель? Никакой черной магии и не существует!..

      Бедняга даже испугался:

      – Нет, нет, вы ошибаетесь, если бы не было колдовства, мы, люди, никогда не могли бы беседовать с русалками!

      – А что же вы хотите от русалок, дружище? – спросил его Бенно.

      Глаза Мигеля вдруг разгорелись особым огнем, и щеки вспыхнули румянцем.

      – О, если бы вы помогли мне встретиться с ними! – прошептал он дрожащими устами.

      – Но это невозможно, мой бедный Мигель!

      – Невозможно? Я этому не верю!.. Если я буду терпеливо ждать до того времени, когда вы найдете удобным, то я уверен, что мое желание исполнится. Почему бы вам в самом деле не доставить мне это счастье?

      – Мигель! Мигель! Где ты там? – крикнула вполголоса Хуанита. – Иди же сюда!

      Бедняга побежал на зов, а Бенно снова стал смотреть на то, что происходило на арене ярко освещенного цирка. А там как раз начиналась большая, очень забавная пантомима. После нее следовало представление ученого пуделя, затем очередь была за Бенно. Риголло вел себя прелестно; сначала он казался кроток и смирен, как овечка, но когда на предложение директора цирка попытать счастье добыть тысячу талеров искусством объехать на этом осле трижды вокруг арены, не будучи сброшенным с седла, вызвался сперва один из товарищей Бенно, затем другой, но оба они на первом же круге полетели через голову в песок.

      Наконец выступил на сцену Бенно. При одном виде его осел задрожал от страха и жалобно завопил, а когда тот вздумал вскочить на него, высоко задрал ноги и убежал на конюшню, что вызвало неудержимый смех в публике. Но сеньор Рамиро тотчас же снова вывел его на арену и на этот раз дал Бенно вскочить на него. Далее все было проделано точно так же, как во время репетиции, и успех этой веселой клоунады превзошел все ожидания.

      И осла и «наездницу» шумно вызывали, требовали повторения; предлагали за этот номер вторичную плату. Многие из товарищей были уверены, что узнали в матроне Бенно.

      – Браво! Бенно! – кричали многие.

      – Браво! Браво! Стряпуха с шумовкой!

      – Повторить! Повторить! – слышалось со всех концов.

      Между тем Бенно уже давно сорвал с себя чепец и фартук и старательно смывал грим.

      – Неслыханный успех! – восхищался сеньор Рамиро, седлая вороного. – Нечто невероятное,