Игрывыгры. Петр Ингвин

слегка раздваивались, меж разъехавшихся пол халатика темнели дурманящие глубины. Окружающий мир накрыла звенящая в ушах и мозгах тишина, удары пульса били под дых. Если странная девушка, которая не только не боится оставаться наедине с едва знакомым мужчиной, но и разными способами исподволь провоцирует его, сейчас что-то надумает…

      3

      Михаил поднялся, ноги сами привели к окну, лоб уткнулся в стекло. Нет уж. Каждому свое. Кто забывает об этом, кончает в могиле.

      В могиле он уже почти побывал. Сбежал на полпути. А насчет остального… Все прямо-таки ведет к чувственно-бесчувственному обрыву, и только шажочек отделяет от пропасти, о последствиях которой для души он, как более взрослый и мудрый, хотя бы догадывается, а эта не умеющая следить за раструбом ножек чаровница, кажется, нет.

      Впрочем, чего это он: «не умеющая». Прекрасно умеющая. Все понимающая. И прямо намекающая.

      Нет, такие игры не для него.

      «Или все же..?» – противно зудело голосом невытравливаемого внутреннего бесенка.

      «Ну, и на чем же остановились?» – заметался разрываемый мозг.

      – Куда-то собираешься? – Михаил смотрел на оставленный без присмотра автомобиль.

      Довольно дорогой, между прочим. В столице такими все улицы запружены, а здесь счет максимум на десятки. Особой криминальностью город-трудяга не отличался, но защиту от дурака даже на компьютеры ставят. Кто-то походя может гвоздем поцарапать, или сверху бутылку уронят. Страховка страховкой, а время и нервы будут потеряны, и средство передвижения, в данном случае (вопреки афоризму) одновременно являвшееся роскошью, после ремонта резко потеряет в цене.

      – Собираюсь? – Огромные ресницы изобразили испуганную бабочку. – Нет, а что? Ах, машина…

      – Надеешься на сигнализацию?

      – Здесь ничего не случится, у нас район тихий.

      – Ничего не случится?! – Руки Михаила демонстративно огладили раны.

      – Соседи тоже оставляют, и ничего. И утром не надо в гараж спускаться. Время экономлю.

      – Лентяйка, – пожурил Михаил.

      Он не оборачивался, смысла не было: в комнате царил день, за окном – ночь, и стекло частично работало зеркалом. Будто в кинотеатре, огромный экран показывал как вазы, картины и дорогие обои, не представимые в его собственной квартире, так и волнующую позу собеседницы.

      Взгляд Жанны встретился с разглядывавшим себя отражением. Девушка завозилась, ноги спустились на пол.

      – Уже поздно. – Она тоже поднялась.

      Скорее, рано. Темнота еще не сдавала позиций, но далеко за домами рождалась новая заря.

      – Постелю тебе здесь, на диване, – сообщила девушка, – а перед уходом разбужу и отвезу. Устроит?

      Да он просто мечтает об этом! Уф. Значит, с глупыми детскими играми в некстати повзрослевших покончено. Он выдержал испытание. Можно расслабиться.

      – Не знаю, как благодарить…

      – Да ладно, – юная хозяйка махнула ладошкой. – Ты же первый пришел на помощь. Если бы не ты – кто знает, что со мной было бы.

      С этим нельзя не согласиться.