Под лепестком несущего винта. Книга вторая. Геннадий Федорович Ильин

нашёлся, только не из историков, а из вполне предприимчивых поляков.

      В один из воскресных августовских дней ранним утром часовой задержал грабителя, который на быках решил угнать знаменитый самолёт со стоянки. Когда разбойника доставили в караульное помещение, он стал божиться, что не совершал противоправных действий и купил машину вчера вечером у русского жолнежа. Вычислить часового, стоящего в указанное время на посту, для начальника особого отдела полка старшего лейтенанта Папшева не составляло труда.

      – Та я шо ж, – с готовностью вытащил пачку денег солдат с явно украинским акцентом, – пошутковал. Вин дае мэни гроши, я и взял.

      Незадачливому бизнесмену вернули деньги, солдата сняли с наряда и здесь же посадили на гауптвахту, а инцидент использовали в дипломатических дискуссиях с местными властями.

      Не всегда, однако, солдатские шуточки обходились мирными путями. Месяца через три двое архаровцев, возвращаясь в казарму с ближней приводной радиостанции, повстречали поляка из рядом расположенной деревни. Поляк попросил помочь забить быка за приличное вознаграждение.

      – Нет проблем, отец, – почуяв халтуру, обрадовались ребята и рано утром явились по указанному адресу.

      Бык – животное серьёзное, при случае может и на рога поднять, поэтому, чтобы свести риск к минимуму, солдаты раздобыли у друзей двухсотграммовую тротиловую шашку, бикфордов шнур и детонатор. Поляк засомневался было в благополучном исходе авантюрной затеи, но солдаты уверили, что взрыв будет направленным и что всё будет о,кей. Сообразили, однако, что забивать скотину во дворе опасно, и привязали её на всякий случай к одинокому дереву, стоящему на огороде. Рассчитали, казалось, всё, заботливо закрепили брусок тола на лбу приговорённого, но бык повёл себя непредсказуемо. Когда запалили шнур и отбежали на приличное расстояние, испуганный огнём и дымом, он начал мотать головой из стороны в сторону, сорвался с привязи и кинулся в хлев. И как только исчез в проёме ворот, тут и ахнуло! Да так, что прихватило на тот свет ещё полдесятка бурёнушек, не пожелавших идти на похороны мужа, а хлев раскидало по брёвнышку.

      Когда этот случай получил огласку, вся Группа войск потешалась от смеха, а потерпевший выставил счёт за причинённые неудобства, и солдаты отстроили животноводу новое подворье, возместили материальный ущерб в троекратном размере, а исполнителей упрятали в дисциплинарный батальон на три года.

      Поляки за личную собственность постоять умеют, и даже за случайно задавленную русской машиной курицу требовали баснословную, словно за дойную корову, компенсацию, скрупулёзно подсчитав, сколько бы пеструшка могла снести за свою жизнь яиц, оставшись в живых. А куры у поляков сплошь долгожители…

      Газета «Знамя Победы» отыскала меня по своим журналистским каналам. Моё имя, оказывается, уже муссировалось среди сотрудников армейской прессы. Осознание того, что где-то далеко у меня есть неизвестные доброжелатели, подливало