Там, где тебя ждут. Мэгги О`Фаррелл

В общем, когда-то я этим занимался.

      – Вы л-лог-г… – он запнулся, вполне для меня понятно, пытаясь произнести слово «логопед». По иронии судьбы это буквосочетание чертовски трудно произнести заикам. Скопления согласных и гласных, требующих гибкости языка. Мы ждали, мальчик и я, пока он сумеет хоть приблизительно произнести это слово.

      – Нет, – в итоге сказал я, – я занимаюсь лингвистикой. Изучаю язык и процессы его развития и изменения. Но раньше мне приходилось работать с такими детьми, как ты, у них тоже возникали речевые трудности.

      – Вы – американец, – сказал он, и я осознал, что его произношение сложнее, чем я предположил сначала. В основном он правильно говорил по-английски, но с примесью неизвестного мне акцента.

      – Угу.

      – Вы из Нью-Йорка?

      Я вытащил сигарету из бардачка.

      – Я поражен, – откликнулся я, – у тебя тонкий слух на акценты.

      Он пожал плечами, но выглядел довольным.

      – Я жил там одно время, когда был маленьким, но обычно мы жили в Лос-Анджелесе.

      – Правда? – Я удивленно приподнял брови. – Но где же сейчас твои мама и папа? Может, они…

      Он перебил меня, но я не воспринял это как невежливость: таким детям приходится говорить, когда они могут, не дожидаясь нужной паузы в разговоре.

      – У нас был дом в Санта-Монике, – выпалил он, вовсе не отвечая на мой вопрос. – Прямо на берегу, и мы с маман плавали каждое утро, а потом ее достали эти люди, и маман сбежала с лодки, она… она… она…

      Он беспомощно умолк на этом интригующем моменте сообщения, щеки его покраснели от напряжения в хаотической борьбе с изменчивым союзничеством собственного языка, неба и дыхания.

      – Да, Санта-Моника прекрасна, – выждав приличную паузу, заметил я. – Видимо, тебе там славно жилось.

      Плотно сжав губы, явно не доверяя своему языку, он просто кивнул.

      – Значит, теперь вы живете здесь? В Ирландии?

      Он опять кивнул.

      – С мамой? С твоей… маман?

      Очередной кивок.

      – И где же она сама? Может, она… – я замялся, размышляя, как лучше спросить, чтобы не напугать малыша навязчивостью, – где-то поблизости или?..

      Он мотнул головой куда-то за спину.

      – Она где-то там?

      – Ш-ш-ш… ш-ш-шина… л-о-п – лоп-нула.

      – Вот как, – сказал я, – понятно.

      Поставив машину на тормоз, я вылез на дорогу. Улыбнувшись малышу, я не стал подходить слишком близко. Дети могут занервничать, и вполне оправданно.

      – Как ты думаешь, не нужна ли ей помощь?

      Он с готовностью нырнул в кусты и вскоре появился на дороге, не замеченной мной раньше. Усмехнувшись, он углубился в окрестные холмы, следуя за изгибами известного ему пути. Мы сделали один поворот, потом другой, мальчик быстро забрался на дерево и спустился, то и дело оборачиваясь и весело поглядывая на меня, точно считал отличным случаем, что ему удалось увлечь меня за собой. Приближаясь к очередному повороту, он опять нырнул в подлесок. Оттуда донеслись какие-то