Полночный прилив. Стивен Эриксон

более утомительными. Вспоминал братьев, давних знакомых, проверял вновь начищенные доспехи, припрятанное оружие, старые приемы – казалось, забытые, но в действительности просто спящие.

      – У нас праздник, Брис? Я что-то пропустил? Были бы у нас кузены-кузины, дяди-тети, племянники-племянницы, мы могли бы собраться. Посидеть на пустых стульях, где когда-то сидели мать и отец. Осознать правду – что мертвые говорят в тишине и поэтому никогда не оставляют нас в покое…

      – Мне нужна твоя помощь, Тегол.

      Он поднял глаза. В темноте было трудно разобрать выражение лица брата.

      – Дело в Халле, – продолжал Брис. – Он нарвется, и его убьют.

      – Скажи мне, – прервал Тегол, – ты когда-нибудь задумывался, почему ни один из нас не нашел жену?

      – Я говорю тебе…

      – Все просто – из-за нашей матери, Брис. Она была слишком умна. Странник меня подери, что за недомолвки. Вовсе не отец занимался нашими финансами.

      – А ты ее сын, Тегол. Куда больше, чем я или Халл. Когда я смотрю на тебя, когда слушаю, мне трудно следить за твоими мыслями. Но при чем тут…

      – Наши фантастические надежды, Брис. Мы пытаемся. Все мы пытались, правда?

      – Проклятье, Тегол, к чему ты клонишь?

      – К Халлу, конечно. Ты ведь о нем пришел поговорить? Хорошо. Он встретил женщину. В каком-то смысле умную, как наша мать. Или, вернее, это она его нашла. Величайший дар для Халла. А он даже не понял этого, хотя держал буквально в руках.

      Брис подошел ближе, злой, словно готовый вцепиться брату в горло.

      – Принц захочет его смерти. А не принц, так первый евнух – если Халл выскажется против короля. Погоди-ка! – Он рассмеялся невеселым смехом. – Есть ведь еще Герун Эберикт! Кого я забыл? Не помню. Да и неважно. Халл будет на переговорах, и лишь его намерения неизвестны – никому. Как же вести свою игру, если в ней участвует незнакомый фактор?

      – Остынь, брат, – сказал Тегол. – Я подхожу к сути.

      – Давай уже!

      – Пожалуйста, тише. Халл нашел ее, потом потерял. Но она все еще там. Сэрен Педак, Брис. Она защитит его…

      Брис зарычал и отвернулся.

      – Как мать – отца?

      Тегол вздохнул.

      – Смягчающие обстоятельства…

      – А Халл – сын нашего отца!

      – Ты только что спрашивал, как я чту память родителей. Могу сказать, Брис. Вот я смотрю на тебя. Твоя смертельная грация – мастерство, привитое им, – мне и вспоминать не нужно. Он и сейчас просто стоит передо мной. Его в тебе больше, чем в Халле. Гораздо больше. А я, боюсь, действительно похож на нее. Вот. – Тегол беспомощно развел руки. – Ты просишь о помощи, но не слушаешь, что я говорю. Нужно ли вспоминать судьбу родителей?

      – Значит, ты описывал нашу судьбу, – хрипло ответил брат.

      – Она могла бы его спасти, Брис. Если бы не мы. Если бы не ее страх за нас. Всю затею с долгами, ловко подстроенную, чтобы поймать отца в ловушку, она бы легко разбила, но только, как и я, она не видела ничего в мире, что восстало бы из пепла. И, не видя ничего, испугалась.

      – Значит, не будь нас, мать спасла бы его – удержала в момент наивысшей трусости?

      Брис