Под кроной памяти. Юлия Соловьева

голос.

      «По-детски протянутая рука… – подумал Велибор, – он ждет, что вселенная ниспошлет ему словарь, – Велибор наклонил голову вбок, пристально наблюдая за человеком, стоящим перед ним, – и среди тысяч слов он подыщет несколько нужных и скажет так, как хотел».

      – Ладно, пойдем, Генти, а то дед наш, наверное, вдрызг уже! – добродушно сказал парень в соломенной шляпе, грустно вздохнув и крепко хлопнув Генти по плечу.

      Велибор отогнал от себя мысли, тряхнув головой.

      – Опять ракию спрячет, попробуй потом найди! – сказал другой, сплюнув.

      «Нельзя быть сейчас самим собой, – быстро пронеслось в голове Велибора, – если буду медлить, то получу от них кучу компрометирующих вопросов, если сначала в лоб не получу! Так что лучше немного поинтересуюсь их жизнью ради собственной безопасности!»

      – Где вы берете этот напиток? – осторожно спросил Велибор.

      Покатились со смеху.

      – Где вы берете напиток?! – повторил Генти. – Он не знает, что это такое! Не знаешь, где ракию взять?! Ты где родился вообще?

      – Я знаю, что это такое, – оправдался Велибор, – просто не интересовался особенностями ее приготовления.

      – Сами гоним, не маленькие уже! – сказал один из собратьев.

      «Конечно, от потуги их понять, – подумал Велибор, – ближе к ним я не стану».

      – Это, наверное, нелегкий труд? – сказал он вслух.

      – Да какой нелегкий? – усмехнулся парень в шляпе. – Тут главное, чтобы сусло было наготове да фрукты разные.

      – Сахар можно еще, – добавил второй, пошатнувшись.

      Велибор осторожно прикрыл нос рукой, стараясь сделать это движение как можно более незаметным.

      – Хорошая ракия дымом не пахнет… – Генти застыл с вытянутой рукой, ища подходящее слово, но потом присмотрелся к Велибору.

      – А ты чего это кривишься-то?

      – Что, прости? – Велибор отнял руку от лица.

      – Ты чего кривишься?!

      Велибор почесал затылок и громко шмыгнул носом, изображая насморк.

      – Я, кажется, немного простудился, наверное, пора мне, да и вам тоже… неподходящее это занятие – стоять на холодном воздухе ранним утром и обсуждать секреты приготовления этого удивительного пития.

      – Простудился, вот еще! – ощерился Генти. – Мы, бывает, ночами работаем! А еще на пастбищах! И в холод собачий! И ничего, не плачем!

      – А ты заходи как-нибудь к нам, чтобы на холоде-то не болтаться, – оскалился один из собратьев. – Посидим, покумекаем… а что?

      – А то столько здесь живешь, и всё соседей сторонишься… – ответил другой парень, поправив соломенную шляпку.

      «Не знаю, что думать о себе, – Велибор почувствовал, как его повело в сторону, и приник спиной к стволу рябины, – но я чувствую неприязнь, потому что они другие… – лицо Велибора сделалось жалостливым и жестким, – они невежественны и жестоки, но я не боюсь их. Наверное, я утратил страх и совесть!»

      – Спасибо, – выдохнул Велибор, отойдя от рябины, – но я, пожалуй, не приду… Нам с вами не о чем разговаривать,